похищают младенцев, однако, за немногими исключениями, в людоедстве они не замечены. Ночью драк проникает в дом через закрытые двери, вынимает младенца из колыбели, выносит его на улицу и оставляет на площади, где его утром и находят; двери в доме, откуда вынесли младенца, разумеется, всю ночь были на запоре. Сюжет о подмене младенцев хорошо известен этнологам. Появление драков проходит практически бесследно, чудесное явление, по сути, не нарушает привычного течения повседневной жизни. Но, быть может, в Средние века чудесное именно потому и внушало тревогу, что никто не задавался вопросом о причинах его появления в обыденной жизни.
Другой тип чудесного — чудесное «политическое». «Лидеры» Средневековья использовали чудесное в политических целях. Такое использование является одной из форм (на мой взгляд, нетипичной формой) присвоения чудесного. Всем известно, что королевские династии неоднократно пытались выводить свои родословные от мифических существ. Примеру королей следовали знатные семейства и города. Самое удивительное, что поиски мифологических истоков зачастую уводят в тревожный и загадочный мир чудесного. Многие знают историю Мелюзины, знают, что эта таинственная средневековая женщина, возможно, являющаяся аватарой Богини-матери, богини плодородия, была востребована в качестве прародительницы, своего рода тотема, многими знатными семействами. Одному из них, а именно семейству Лузиньянов, удалось присвоить Мелюзину и даже дать ей имя, ибо Мелюзиной женщина начинает зваться только после того, как она, если будет позволено так сказать, связывается с Лузиньянами. Таким образом чудесное становится инструментом политики и власти. Наиболее наглядный пример неоднозначного использования чудесного в политике приводит в начале XIII в. Гиральд Камбрейский[41]. Речь идет о Плантагенетах, «Мелюзининых» потомках, ставших королями Англии. Согласно Гиральду, в XI в. династия Плантагенетов причислила к своим предкам некую женщину-демона. Как подтверждает ряд источников, легенда о демонической женщине была хорошо известна, и Ричард Львиное Сердце часто на нее ссылался, используя ее как прикрытие для своей не всегда достойной политики и многочисленных сумасбродных поступков; ею же он прикрывал и внутрисемейные скандалы, когда сыновья выступали против отца или очередной раз воевали между собой. Он любил повторять: «Мы, сыновья демоницы…» Однако не всем известно, что Филипп Август пытался использовать миф о чудесной прародительнице против Плантагенетов, особенно против Иоанна Безземельного; в частности, подготавливая захват Англии (который не сумел осуществить его сын Людовик), он развязал настоящую психологическую войну, в которой эмиссары и сторонники французов призывали всех покончить с «отродьем демоницы»
