— А ты не спекулянт?
— Нет. Моих червяков нигде не купишь, только у меня. Их только я и развожу… больше никто. А там всякое барахло из магазинов, из заграницы… У тебя маски?
— Маски. Из Африки.
— Ну вот, значит, ты барыга и есть. Вон туда, к забору иди, барыги там…
Ой, до чего же Марику не хотелось идти туда, к барыгам, но время шло, часы показывали два тридцать пять, и делать было нечего.
За густой все время шевелящейся толпой разглядеть забор было нелегко, и Марик двинулся наугад. Все время ему казалось, что его кто-то окликает, то трогает за плечи, то вынимает перед ним длинных ужей или там змей… А может, это все и не казалось, а было на самом деле… Некто вдруг свистнул, вытащил из авоськи кролика и поднял его за уши высоко над головой. «Кроля берите! — призывал он. — Пуховый»… Какие-то люди куда-то вели собак, больших и маленьких, кто-то тащил на цепочке сиамского кота и предупреждал: «Берегись, тяпнет!» Кот щерился, изгибал спину и шипел. Аквариумы, черепахи, чучела огромных крабов, птиц и высокие клетки.
Не растеряться в этом круговороте с непривычки было нелегко, и Марик чувствовал, что он не в силах справиться с делом, ради которого пришел сюда. Ощущение чего-то запретного не покидало его.
Но вот Марик вроде бы дошел до забора.
— Шш-ш-што с-с-сдаешь-шь? — прошипел какой-то противный старик.
— Я не сдаю, — ответил Марик почти шепотом. — Продать хочу.
— Дык чего?
— Маски африканские.
— Сколько?
— Две.
— Чего две? — допытывался старик, дыша Марику в лицо перегаром, отчего тому казалось, что он теряет сознание. Марик напрягся и морщил от волнения лоб, боясь попасть впросак.
— Их две. Одна зелененькая, другая красная.
— Одна, значит, полста, другая — десятка, — понял на свой лад старик. — Так?
— Да нет, — сказал Марик, окончательно теряя ориентацию. — Две штуки.
— Штуки?.. Чегой-то ты мудришь? Эва хватил… — озлился старик. — По шее костылем захотел? — приходил он все в большее раздражение. — Показывай!
— Показать? — переспросил Марик. — Зачем вам?
— Ты что, торговать пришел или так? — старик снова приблизился к Марикову лицу, тот отшатнулся. — Показывай чего есть. Понравится, договоримся ни по-вашему, ни по-нашему, как отдать, я и возьму.
Эта рыночная словесная белиберда снова замутила все, и Марик принялся моргать глазами, как не знающий урока у доски. Но старик не отлипал, и мальчику пришлось наклониться и начать раскрывать молнию на сумке. И вот когда движок дошел до конца, молния разъехалась в стороны, обнаружив гневное око красной маски, Марик заметил, что в поле его зрения на пыльном грунте вошли хорошо начищенные сапоги, и услышал многоголосое, какое-то астральное попискивание. Он заставил себя поднять глаза. Перед ним стоял милиционер средних лет, в усах и с бакенбардами, не длинными, но все-таки… Молча и долго глядели они друг на друга…
