Розмари смотрела на Александра, качая головой:
— Мое существование — тоже игра случая.
Александр удивленно посмотрел на нее.
— Да, да. В конце сорок второго моего отца взяли в армию. Фашистов тогда интересовал больше грохот выстрелов, чем звуки скрипки. Несколько месяцев отца держали в тылу, где-то у Балатона. По состоянию здоровья он не был годен к военной службе. Потом все же отправили на фронт. По дороге на фронт его часть три дня стояла в Будапеште и ему разрешили эти три дня провести дома.
Розмари повернулась и пошла к дороге. Александр догнал ее и пошел рядом.
— Я все думала, что бы случилось, если б отца не отпустили тогда домой, неужели меня не было бы?
— Очень сложный вопрос. А что стало потом с отцом?
— Они ехали к фронту на грузовых машинах, когда с отцом случился острый приступ аппендицита. Это произошло где-то в этих местах. Об этом мама узнала после войны… Отец, оказывается, кричал от страшной боли. И тогда офицер-эсэсовец приказал высадить его из машины как паникера. Его, умирающего, оставили в степи ночью. Умереть на войне от такой мирной болезни — это так несуразно.
— Да, война располагает всеми способами убивать, в том числе и мирными.
— Знаете, со мной в комнате здесь живет одна туристка. Она немка. Ее зовут Ульрике. Веселая, добрая женщина. Я с ней дружу, но когда вспомню отца, смотреть не могу на нее… Это, наверное, нехорошо, когда помнишь зло…
— Что поделаешь — человек весь состоит из памяти.
Они шли некоторое время молча по освещенной луной дороге.
— Если бы вы знали, как я мечтала приехать сюда! — воскликнула Розмари. — Мне почему-то казалось, что где-то здесь я почувствую, вернее, встречусь с душой отца… Вы верите в бессмертие души?
Александр не ожидал такого вопроса, растерянно улыбнулся:
— Признаться, не верю. Но я верю в дружбу, любовь, добро, силу человеческого разума.
— Да, во что-то надо верить, иначе невозможно жить.
Они уже подошли к воротам турбазы. Розмари сняла пиджак и протянула Александру:
— До свиданья, Александр!
— До свиданья, Розмари!
Розмари повернулась и пошла к зданию турбазы. Александр стоял и смотрел до тех пор, пока она не скрылась за дверью.
Он шел по полю, весело насвистывая. Сердце его переполняло опьяняющее чувство счастья. А вокруг ничего, кроме луны да ветреной ночи…
Увидев знакомое дерево, Александр разбежался и, подпрыгнув, сорвал с ветви листок. Рассмеялся, подпрыгнул еще раз и сорвал листок с другого дерева…
Из окна гостиницы виднелся пробудившийся ото сна поселок. Александр возился у стола, готовя завтрак. Игорь брился перед зеркалом и рассказывал:
