Забелла смотрел, стиснув зубы, словно приготовившись защитить честь своего униженного отца, но тут снова увидел Юшкене с незнакомым парнем. Они заняли очередь и о чем-то переговаривались, кивая на него, Забеллу.
Эдвард Вилкс вышел из магазина совершенно подавленный. Заслоняя книгой дыру в пиджаке, он заторопился домой. Шел без хлеба, а сын смотрел на него из-за угла, не имея права подойти.
В просторном кабинете, от окна к двери и обратно, нервно ходил сухопарый офицер в погонах НКВД, а за столом, вытянув руки, сидел одноглазый нищий и молча следил за его сапогами. Оба кого-то ждали.
— А тот, настоящий? — спросил нищий.
— Молчит, — ответил офицер.
Наконец явился мужчина в вязаном берете, тот, что сидел в пивной. Был он мрачен.
— Ну? — спросил офицер, остановившись.
Мужчина разделся, но берета не снял. Сел в глубокий кожаный диван, развел руками. Сказал:
— Он не вошел. Быть — был. Но не вошел.
— Он ко мне третий день подойти боится, — добавил одноглазый.
— Да сними ты эту повязку, — раздраженно бросил офицер. — Я тебя не вижу. Давайте думать!
Вошел еще один сотрудник — коренастый, почти квадратный крепыш.
Нищий снял повязку, пригладил волосы и, задумавшись, подпер щеку рукой, невольно закрыв левый глаз. Человек из пивной заметил, хмыкнул.
— Я не должен отвыкать, — объяснил нищий. — А где сейчас инвалид?
— Вся компания дома. Во дворе — лошадь, — ответил крепыш. — Из окна склада хорошо просматривается двор.
Офицер снова принялся мерить кабинет шагами:
— Давайте думать!
— Почему не подходит — ясно: видит за собой «хвост», — сказал нищий устало. — Но почему все время крутится возле нас, будто мучительно хочет что-то сказать…
— Что горячо ему, горячо, — объяснил человек в берете.
— Ты его плохо знаешь. Я с ним в концлагере сидел. Терпелив, молчит, как мерзлая земля — можно ломом долбить. — Нищий стукнул кулаком по столу. Стукнул еще раз, как бы требуя немедленного решения.
Офицер остановился, сказал твердо:
— Все.
— Товарищ майор! — взмолился человек в берете.
— Больше рисковать не могу. Я с первого дня жалею, что отпустил его в автономку. Считаю, что свое дело он сделал. Будем брать Столярную. Завтра с утра ты сядешь на танковый бульдозер и заглохнешь на Столярной против окон. Пока водитель будет копаться в машине — торчи на броне. Он тебя увидит и поймет, что следующей ночью — аварийный вариант.
Играли в карты.
— Ты что? — спросил Антс мрачного Франциска, сдавая ему.
— Думаю, с чего пойти.
