- Здесь будет твоя келья! - Громко произнес жрец, поворачиваясь лицом к Джону, потерающему ушибленную ногу, - порядок наведешь сам. А сейчас пойдем в трапезную, после исцеления тебе необходимо поесть, чтобы организм быстрее восстановился. Да и мне не помешает подкрепиться, столько энергии жизни через себя пропустил.
Ужин вышел вкусным, хоть и простым. Каша с добавлением вяленого мяса может и не самая лучшая еда на сон грядущий, но зато питательная, то, что нужно для усталого путника. Щепоть сушёной травы, брошеная в миску юноше, осталась незамеченной. Парень с аппетитом съел свою порцию и собрался уже попросить добавки, как руки его ослабли, опустившись под стол, глаза медленно закрылись и он начал клониться в сторону, Георгий едва успел подхватить юношу.
- Как его быстро усыпило, - произнес жрец, покрепче хватая Джона и волоком вытаскивая из трапезной, - тяжёлый какой!
Хоть чародею и удалось вернуть часть утраченной с годами силы, все же пришлось использовать бытовую магию, чтобы дотащить тело спящего до кельи. Уложив юношу в кровать, Георгий встал у изголовья и приложил ладони к вискам парня, настраиваясь на тяжёлый труд.
То, что Джон, как и его отряд, из иного мира, жрец догадался сразу, когда увидел разбросанные вокруг твари тела чужаков. Но увидеть и предполагать, это одно, а знать наверняка - совсем другое!
Когда заклинание из раздела ментальной магии глубоко проникло в разум спящего, Георгий опустился на колени и закрыл глаза. Он знал, читать чужие воспоминания - занятие не простое, а порой очень опасное. Как для читающего, так и для владельца этих воспоминаний. Поэтому книгу жизни Джона он начал просматривать с первых страниц.
Чистое, светлое детство, где заботой родных наполнена каждая минута. Жрец, не помнящий первых лет своей жизни, с наслаждением впитывал этот мир, где дома упираются в небо, а вокруг несчётное колличество запахов, звуков и цветов. Это время, когда формируется личность, окружающий мир незримыми штрихами воздействует на разум, словно набросок на чистом листе.
Изменения произошли резко. Исчезновение родных, затем место, где много детей, все чего-то требуют, все настолько сумбурно, что Георгий, просматривающий страницы жизни, сначала расстерялся. Затем все успокоилось и жизнь ребёнка превратилась в монотонную рутину, с редкими эмоциональными всплесками. Подобное Георгий проходил, когда осознал себя. Его тоже держали в подобном месте, пока какой-то торговец не выкупил мальца из приюта для сирот.
