Сергей на четвереньках, шустро-шустро засеменил к выходу из ловчей ямы. Добрался до тоннеля он одновременно с саламандрой. Здесь, уже поднявшись на ноги и слыша за собой шум приближающегося разъяренного монстра, быстро проскочил тесный проход и вырвался в большой коридор. По инерции пробежал еще метров пятьдесят, остановился, обернулся и, переводя дух, стал смотреть, что же будет дальше. Шитса остановилась чуть ближе к выходу, из только что покинутого ими тоннеля, и, выгнув по-кошачьи спину, нервно хлестала себя хвостом по бокам.
Шум, исходящий из тоннеля, нарастал. Чертов броненосец никак не желал успокаиваться и тихо-мирно помереть. Минуту спустя он показался, из темнеющего прохода во всей красе. Двигаться, правда, зверю было явно тяжеловато: на лапы подняться он уже не мог и полз на брюхе, волоча за собой комок внутренностей и орошая пол коридора потоком зеленой жидкости, должно быть, заменяющей кровь. Шитса напряглась, явно готовясь снова атаковать. Сергей сделал к ней пару шагов и успокаивающе похлопал ладонью по вытянутой шее.
— Не надо — сам подохнет.
Саламандра, похоже, поняла.
Броненосец все полз. Когда он приблизился до пяти метров, Сергей и Шитса отступили метров на десять. Потом еще и еще. Эта игра в черепашьи догонялки продолжалась минут пятнадцать — благо коридор был длинный. Постепенно движения монстра становились все более вялыми. Рев уже больше походил на стон. В конце концов, он прекратил преследование. Еще с полчаса шевелил лапами и почти беззвучно разевал пасть. Потом замер.
Все это время Сергей с Шитсой сидели неподалеку на полу коридора и наблюдали за агонией зверя. Когда тот затих окончательно, саламандра осторожно приблизилась к добыче, доставившей столько хлопот, и потрогала лапой ее вытянутую вперед голову. Броненосец не шевельнулся. Шитса повернулась к Сергею и приглашающе зашипела — он уже начал разбираться в интонациях ее речи. Подошел. Попинал тушу в бок — никакой реакции. Нагнулся и, раскачав, с трудом вытащил свой нож, застрявший в сочленении лапы. Броненосец был мертв.
Всю оставшуюся часть дня человек и саламандра были заняты разделкой и утилизацией дохлого монстра. Непростая задача, принимая во внимание его бронированное тельце. Шитса притащила откуда-то пару настоящих каменных рубил — точь-в-точь, как у земных троглодитов из учебника истории, сделанных довольно тщательно. К ним пару же увесистых булыжников. Одним из этих примитивных, но, тем не менее, уже самых настоящих орудий труда, она сноровисто начала рубить панцирь броненосца. Получалось неплохо. Второй комплект каменных орудий, видимо, предназначался для Сергея. Ну что ж, от работы тот никогда не отлынивал. Работа, правда, оказалась тяжелой и неприятной: прочная броня поддавалась с трудом, и из под нее сочилась зеленая, неприятно пахнущая жидкость. Мясо животного, судя по всему, было несъедобным, поскольку Шитса отправляла отделенные куски в глубокую, похоже, бездонную трещину, зияющую в полу одной из камер лабиринта.
