— Ну, по каким углам, Лера? Ни по каким углам мы не целуемся.
— Да, ты прав. Мы даже по углам не целуемся, только за закрытой дверью твоей или моей квартиры.
Он рот салфеткой вытер, пристроил одну руку на столе и на его запястье сверкнул циферблат часов, а вот пальцы нервно побарабанили по скатерти.
— Ты хочешь, чтобы о нас говорили?
— Стас, о нас и без того все говорят. Секрет Полишинеля.
— Возможно, ты права.
Он всегда соглашался, стараясь уйти от конфликта. Я незаметно сжала под столом руку в кулак. Возможно, я права! Это означало только одно: даже если я права, обсуждать это он не желает. Но вопреки моим мыслям и ожиданиям, Стас протянул ко мне руку. Я немного помедлила, но потом вложила свои пальцы в его ладонь, он их сжал, очень осторожно, чем снова растопил моё сердце. Это и было особенностью отношений со Стасом — порой он меня злил своей внешней неприступностью, но затем делал что-то, отчего я тут же оттаивала. Вот как сейчас.
— Лера, ты же знаешь, как я к тебе отношусь.
Вообще-то, я не знала, но говорить об этом вслух показалось мне признанием собственной слабости, и я лишь улыбнулась, скрывая за этой улыбкой настоящие чувства. А Стас продолжил:
— И ты, наверное, права, я перестраховываюсь. Но я обещаю тебе, что исправлюсь. Договорились?
— Что ты имеешь в виду под «исправлюсь»?
Стас слегка замялся, не сразу сумев подобрать верный ответ.
— Всё о чём мы с тобой говорим. Сейчас и… при нашей последней ссоре.
Руку я свою освободила.
— Теперь получается, что я тебя вынуждаю.
— Не вынуждаешь. — Он даже поморщился. — Что за слово ты подобрала?
— Вот какое на ум пришло, Стас.
Станислав Витальевич, кажется, тоже начал выходить из себя. В заметном раздражении взглянул на официантку, подоспевшую с главными блюдами, а когда девушка удалилась, приниматься на любимую пасту не спешил, меня взглядом побуравил.
— Я так понимаю, что твоё недовольство превысило критическую точку?
Это был опасный вопрос. Опасный, но весьма важный. Я, конечно, могла бы пойти на попятную, заверить Стаса, что всё в порядке и это просто нервы, но эти самые нервы и всё произошедшее за последние дни, и не давали мне отступить. Я хотела получить ответ здесь и сейчас, чтобы не было поздно. Как с отцом. Но смягчить свой тон всё же стоило.
— Это не недовольство, Стас. Если бы я испытывала недовольство, меня бы здесь не было. Это… желание получить от тебя что-то большее. А я вижу, что ты этого не особо хочешь. И меня это расстраивает.
