А это сильно расстроит Лорда. Итак, поскольку Грид не хотел, чтобы его ребенок столкнулся с такой грустью и ненавистью, как он после смерти Хана, ему оставалось лишь одно:
— Призыв Рыцаря… Кха…! Пиаро!
Главная опора, на которую полагался Грид, и единственный, кто мог переломить ход этой битвы. И вот, как только в лесной чаще вспыхнул свет и между присутствующими появилась чья-то светящаяся фигура, Мерседес опустошённо замерла на месте.
— …?!
Глава 786
Столпы, на которых зиждется слава.
Столпы, имя которым Мудрость и Мощь…
Так звучали первые строки песни, некогда популярной во всей империи. Великий Мечник Пиаро и Великий Мечник Асмофель. Жители Сахаранской Империи обретали мужество и надежду от одних только слов этой песни, восхваляющей двух героев.
То же самое касалось и молодой Мерседес. Она мечтала стать рыцарем и выросла, напевая эту песню. Мерседес преодолела все трудности и испытания в надежде, что когда-нибудь она сможет надеть ту же красную броню, что и герои. Итак, случившаяся двенадцать лет назад трагедия стала для неё настоящим шоком.
— … Пиаро!
— …?!
В тот момент, когда из уст Грида прозвучало имя героя, преступника и одновременно с этим бывшего капитана Красных Рыцарей, посреди лесной чащи появился человек.
Это был мужчина средних лет, одетый в потертую одежду, сплошь покрытую грязью и потом. На его голове была соломенная шляпа, а в мозолистых руках — серп и ручной плуг. Он выглядел как самый обычный фермер, однако Мерседес нельзя было обмануть одним лишь внешним видом. Несмотря на то, что прошло целых двенадцать лет, она моментально опознала его личность.
«Пиаро…!».
Великий Мечник, герой, Столп Сахаранской Империи, Первый Меч Императора…
Все эти титулы некогда принадлежали Пиаро. Но теперь лучшая форма обращения, на которую могла пойти Мерседес, так это не называть его «предателем».
— Хм-м. Эта проницательная девушка стала прекрасным рыцарем? — заблокировав удар Мерседес, направленный на Грида, с горькой улыбкой проговорил Пиаро.
В глазах бывшего капитана, вспоминавшего своё прошлое, не было ни тени сожалений. И этот факт заставил лицо Мерседес исказиться.
— Вы…!
Почему он стоял с таким видом, будто ни о чём не сожалеет? По какому праву он продолжал сохранять невиданное достоинство? И… почему он сражался за Короля Вооружённых до зубов?
— Ваше Величество, Вы в безопасности?
— Да. Благодаря тебе.
— Я здесь, чтобы служить Вам.
— Ладно, ладно…
А тем временем Мерседес начала кое-что понимать. Такого понятия, как «империя», больше не существовало в сердце Пиаро. И от этого глаза девушки невольно покраснели.
