Дариену нравились цвета. И это было напоминанием о шестицветной мантии, запрещенной для всех, кроме придворного поэта. Его версия обычая.
Марлен не вернулся в таверну. Это было странно, но Дариен решил игнорировать это. Они с Хассеном пошли по улицам после заката, хотя главное веселье маскарада было недоступно для Дариена. Пока он не позволит женщине в маске очаровать его и отвлечь от тревог.
Но это казалось неправильным, он знал, что Рианна не поймет это. Запретная любовь была сложнее, чем он думал. Конечно, возлюбленные в таких песнях были печальными.
Люди вокруг них летели, как бабочки, к ритму барабанов, маски блестели в огнях. Дариен смотрел на женщин, как от движений развевались их волосы, как их платья открывали свету больше кожи, чем было допустимо. Храм Трех пытался наложить ограничения на одежду и поведение этой ночью, но маски придавали смелости людям. И почти все стражи сами уходили праздновать.
Так было нечестно.
— Не понимаю, почему мужчина твоего положения так не уверен в себе с дамами, — сказал Дариен Хассену, чтобы отвлечься, голова и плечи его были над водой. — Я-то застрял, потому что еще не получил девушку, но что у тебя?
— Мне не нужно оправдываться перед тобой, — прорычал Хассен.
— Можешь зваться наследником Элдемура, если это поможет, — улыбнулся Дариен. — Я не собираюсь бывать тут часто, — он не был тут с середины зимы, жалел об этом: его сестры намекали, что ему пора жениться и взять обязанности единственного сына на себя. Его мать, прощаясь, плакала.
Дариен пришел в себя и понял, что Хассен не ответил, и посмотрел на мужчину. Тот замешкался, пытался подобрать слова, хотя с маской было сложно понять. Хассен сказал, наконец, едва слышно среди шума барабанов и криков:
— Был кое-кто. Я думал, что уже забыл ее.
— Ах, — Дариен опешил. Это была ночь смеха. — Слушай, — он хотел отвлечь друга. Он нашел камешек у ног. — Видишь лампу на воде? Я попаду по ней камнем.
— Шутишь, — сказал Хассен.
— Смотри, — Дариен отвел руку и выбросил вперед, выпуская камешек. Он попал в центр лампы, порвал бумагу и открыл огонь внутри. Камешек беззвучно утонул.
— Позер, — сказал Хассен, но расслабился. Дариен улыбнулся. Теперь начнется ночь.
* * *
Круг сирианских танцовщиц, темнокожих и подтянутых, исполнял сложный танец под ритм барабанов. Рианна Гелван еще не видела танцовщиц с востока, а Нед узнал их из путешествия с отцом. Ее поражало, как цветные шлиры парят вокруг их рук и ног от движений танца. Все они были прекрасными.
