В коридоре послышались шаги, эхом отдающие от стен – судя по звукам, к камере жреца двигалась целая процессия. Неужели святые отцы что-то задумали? Обычно его посещали или охранники, или отец-экзекутор Эдгар. А тут целая делегация по его душу... Чего же от него хотят?
Шаги затихли рядом с его дверью. Послышался чей-то негромкий шёпот, после чего дверь и каменная стена стали сначала полупрозрачными, а потом и вовсе бесследно растворились. В коридоре стояла целая команда из святых отцов, облачённых в скромные монашеские балахоны. Среди них Врааль моментально вычленил экзекутора Эдгара. Лысина палача ярко сверкала в свете факелов, а единственный глаз смотрел на жреца. От жгучего взгляда даже Враалю стало не по себе.
Скорей всего инквизиторы хотели о чём-то поговорить с жрецом, но не рисковали входить к нему камеру. При помощи святой магии они просто сделали стены полупрозрачными, чтобы иметь возможность видеть его.
— Здравствуйте, господа, — дружелюбно улыбнулся Врааль, встал с кушетки и демонстративно поклонился. — Чем обязан столь высокому визиту?
– Кто дал тебе право без разрешения отрывать рот, еретик? – оборвал его отец Эдгар. – Знай своё место! Перед тобой наиболее благочестивые и влиятельные хранители тюрьмы "Щит и чаша".
Имена и титулы палач не упомянул, ограничившись лишь общими словами. Врааль задумчиво оглядел новоприбывших. На всех монахах отсутствовали регалии, были одеты крайне скромно. Видимо, они происходили из монашеских орденов, проповедующего нестяжательство и отказ от мирских благ.
— О, оставьте, святой отец, – отмахнулся жрец. — Вы пришли ко мне, не я к вам. Полагаю, благочестивому руководству от меня что-то нужно, иначе вы бы не заявились ко мне всей вашей святой комиссией, верно?
Врааль говорил спокойно и уверенно, словно вовсе не он находился в каменных застенках и ежедневно подвергался ужасным пыткам. Мастера заплечных дел в инквизиции свою работу знали крепко, у них даже мёртвые вопили от боли, некроманты и личи в том числе. Но не смотря на высокое мастерство в пыточных делах сломить Врааля у палачей не получалось при всём старании. Тот стойко сносил любые пытки и жаловался лишь на отсутствие возможности забить и раскурить косячок.
— Дерзость твоя не знает границ, еретик, – сурово возвести отец Эдгар. Кажется, он играл здесь роль переговорщика, моста между чернокнижником и высоким начальством. Оттого и вёл себя куда более строго и официально, чем обычно. – Но твоя богомерзкая сущность правильно подсказывает тебе – на самом высоком уровне было решено предложить тебе сделку.
