– Простите, – сказал Мишкин, – а вы кто такой?
– Граф Мельба, – ответил граф Мельба. – Но вы можете звать меня просто Кларенс. Терпеть не могу все эти титулы. Но – вы простите меня, мне кажется, я не расслышал вашего имени…
– Потому что я его и не называл.
– О, послушайте, это великолепно! Оригинал?
– Был когда-то.
– Просто великолепно!
– Меня зовут Мишкин, – сказал Мишкин. – Простите, а вам не встречался здесь робот?
– Честно говоря, нет.
– Странно, он вдруг исчез ни с того, ни с сего.
– Ничего странного, – возразил граф. – Всего минуту назад моя жена заявила, что больше не верит в меня – и вот пожалуйста, я просто исчез. Это тоже вам кажется странным?
– Очень странным, – ответил Мишкин. – Но я полагаю, что такие вещи возможны.
– Я тоже так считаю, поскольку это только что произошло со мной. Но вообще чертовски странная штука, это исчезновение.
– А на что это похоже?
– На пальцах это трудно объяснить. Нечто вроде бесплотности, вы понимаете, что я имею в виду?
– Куда же он делся, – пробормотал Мишкин. – Послушайте, вы уверены, что не видели моего робота?
– Абсолютно уверен. Для вас много значит эта потеря?
– Нам много пришлось пережить вместе.
– Старые фронтовые друзья, – кивнул граф, покручивая усы. – Нет ничего дороже старой фронтовой дружбы. Или прошедших войн. Помню, как-то у Ипра…
– Простите, – прервал его Мишкин, – не знаю, откуда вы взялись, но считаю своим долгом предупредить вас, что вы исчезли, или, вернее, вас исчезли в места очень опасные.
– Очень благородно с вашей стороны предупредить меня, – сказал граф.
– Но мне ничего не угрожает. Номер опасности – это номер кадра из вашего кино, а я нахожусь в совершенно иной, менее удовлетворительной последовательности. Прожекты делают нас посмешищем, как сказал поэт. Причудливые анахронизмы, старина – это уже больше по моей части. Итак, как я уже говорил…
Граф Мельба внезапно умолк. Тревожная тень пробежала по его лицу. Его не удовлетворял собственный облик. Единственными запомнившимися ему особенностями были его светлые усы, безукоризненная английская речь и менее безукоризненный ум. Этого было явно недостаточно, и граф решил немедленно сменить обстановку.
Граф Мельба представлял из себя довольно внушительную фигуру. У него были голубые с поволокой глаза. Он был похож на Рональда Колмана, но еще симпатичнее, угрюмее и хладнокровнее. У графа были тонкие аристократические пальцы. В уголках глаз – едва заметные лучинки морщин. Все это, включая седину на висках, придавало ему вид человека смелого, отягченного заботами, прошедшего через жизненные бури – именно то, что приводило в восторг особ противоположного пола (а также отдельных представителей и непротивоположного пола, хотя и не все от этого в восторге). В общем, это был человек, внешность которого могла бы отлично служить для рекламы самого старого виски, самых модных костюмов и самых дорогих автомобилей.
