В кабинете Бурлака с утра появился Гъялцен-ринпоче. Сотрудник отдела секретных операций положил на стол лист бумаги с заявлением об увольнении.
Генерал-майор не стал спрашивать тибетца о причине его ухода. Он понимал, что это связано с «Крысиной норой». Белый Лама, видимо, намерен сам поехать в Штаты, чтобы на месте помочь Быстрову и Котову «разрулить» ситуацию. Ну а потом Гъялцен-ринпоче вернется домой… Правда, где у него конкретно дом, никто не знает. Паспорт ринпоче имеет российский, причем еще с первого года становления России как государства. Прописан ринпоче в Челябинске.
Тибетский Белый Лама «по совместительству» — хранитель не только древних знаний, но и статуи Матери Мира, или известной всем Золотой Бабы[62]. Един, даже не в трех, а более лицах, наш Гъялцен…
— Вы правильно подумали, Леонид Михайлович, — произнес вошедший и пояснил: — Операция «Крысиная нора» очень важна не только для Белой Шамбалы, но и для Черной. На кону само существование человечества. Поэтому я буду вплотную сотрудничать с Калзаном-ринпоче. Мы с ним связаны воедино, словно «нанайские мальчики». Или как там у вас писал поэт Маяковский: «Ленин и партия — близнецы-братья…»
— Вы уж, дорогой Гъялцен, постарайтесь…
— Сделаем все, что в наших силах! — ответил тибетец.
По-русски он говорил четко и правильно, с едва заметным акцентом. Одетый в цивильный костюм, Белый Лама выделялся среди вольнонаемных сотрудников войсковой части разве что побритой головой. Его решение «разруливать» ситуацию на месте было правильным. И генерал-майор поставил в верхнем углу листа с заявлением свою подпись. Про себя Бурлак отметил: «консультант», надо же, и Маяковского знает! Леонид Михайлович в отчетах «в верха» признавал: с приходом тибетца уровень подготовки боевых экстрасенсов существенно вырос. Вот и Дима Быстров вместе с Витей Котовым так ярко начали проявлять себя…
— Вам будет оказана помощь в получении документов на въезд в Соединенные Штаты Америки, — пообещал он.
После ухода ламы Бурлак позвонил куратору войсковой части генерал-лейтенанту Ларину. Он рассказал об увольнении тибетца и попросил помощи в оформлении документов на въезд в Штаты для Гъялцен-ринпоче. Сергей Петрович пообещал «всяческое содействие». Он в свою очередь позвонил в «верха», и бюрократическая машина закрутилась на удивление быстро.
