Лупатый подскочил, взглянул на Него преданными, понимающими момент глазами.
— Неплохой экземпляр получился, Владимир Владимирович, но… — осторожно выдавил Димон.
— Говори, Дима… — мягко нажал Он на пресса, поощряя его Своей улыбкой.
— Клон, я бы сказал, ваш двойник… несколько нагловат!
— Да, и Я это заметил. «Синтетик» безапелляционно приказал убрать Меня из Моего кабинета! И Мне пришлось подчиниться. Но в итоге Я пообщался с представителями СМИ, о чем ты так слезно просишь.
— Это тоже важно, Владимир Владимирович, — заметил Лесков. — Иначе… могут пойти нежелательные разговоры…
Президент понимал Своего собеседника.
Пресс-секретарь старается уберечь Его от ненужных пересудов, мол, не зря пропал из поля зрения Спутин. А иначе пойдут досужие вымыслы: заболел Он, спрятался в недрах горы Ямантау и — прочие благоглупости.
— Вы уже провели дознание? — спросил Он, намекая на случай с клоном-«католиком».
— Да, господин президент. Составитель той самой не совсем удачной программы переведен в другой отдел.
— Хорошо, Дима…
Он сел в Свое кресло и, совсем как только что наглый клон, взял в руки стопку бумаг. Он, отметив это Свое поведенческое сходство с «синтетиком», повернулся, чтобы глянуть на реакцию Лескова. Интересно, пресс обратил на это внимание? Именно Дмитрий привел в Его кабинет клона и имел время изучить повадки копии Его, президента.
Но Лупатого в кабинете не было. Тактичный Лесков всегда старался избежать лицезрения щекотливых ситуаций, в которые попадал шеф. О нем с уверенностью можно сказать применительно к неприятным для президента случаям: не видел, не знает, не присутствовал.
Но Лесков имел полное представление обо всем, что происходило в Кремле и за его пределами. Интересно, знает ли пресс-секретарь содержание Его разговора с вызванными в Кремль силовиками? Знает! Вот поэтому Лупатый и старается успокоить журналистов, ублажить их, подбрасывая кое-какую второстепенную информацию. Но содержание беседы с избранными силовиками верный Ему Димон ни за что не поведает никому. Еще бы, это — один из основополагающих мировых секретов! А Лесков настолько повязан с Ним, что служит не за страх, а за совесть. Хотя точнее будет как раз наоборот…
Страх — то, что движет людьми, делает их абсолютно преданными. Это на геральдическом щите Аракчеева было совершенно идеалистически написано об отношении Алексея Андреевича к государю: «Предан без лести». Естественно, основополагающим мотивом у всесильного графа был как раз страх.
