— Вот прокурор попался! А?
— Могу и помолчать.
В подвал, наклонившись в проеме, вбегает Бузулук.
— Где у вас тут покалеченный?
— Здесь, — отвечает Горошек, пробуя подняться. — Зря раззвонили, царапина, мелочи жизни…
— А ну сиди! — прораб проходит мимо начальника и опускается на корточки перед Горошком. — Покажь-ка ногу!
Только теперь Соболев замечает, что один из парней — без валенка.
— Как покалеченный? Чего же вы молчите? А я их распекаю!
Он проталкивается к Горошку, отодвигает прораба.
— Ничего себе! Где тебя угораздило?
Морщась, Горошек рассказывает. Таскал тачку с мусором. Площадка — чистый ребус. Пойми, что там под снегом. Оказалось, гвоздь, да еще торчком примерз. Ну и прошел сквозь валенок.
— Забинтовать надо, — решает Соболев. — Глубоко.
— Травма, — подсказывает сзади Бузулук.
Начальник спохватывается.
— У меня тут машина. Сейчас мы тебя домой доставим! Три дня полежи, дело нешуточное. Или все четыре. Ребята, кликните шофера! Ага, ты уже здесь. Вези этого молодца в здравпункт, пусть штопают. А потом в общежитие. Я пешком доберусь.
Горошек, опершись на плечо Гели Бельды, прыгает к выходу. Все прислушиваются к хрипу газика, затихающему где-то внизу.
— Паршивая история, — вздыхает Соболев, снова присаживаясь на ящик. — Производственная травма — это, знаете… Обидно за парня! Вы, ребята, скажите ему, пусть отлеживается как следует. Заработок не пострадает, сто процентов буду платить.
— В таких случаях меньше не положено, — отвечает Русаков. — Закон не велит…
— Что вы, ребята, злитесь? — начальник говорит спокойно, миролюбиво. — Виноват я, что ли? С любым могло случиться, не застрахованы. Дело житейское…
— Горошек, то есть Горохов, еще меньше виноват, — не соглашается Неверов. — Техника безопасности называется, Дмитрий Илларионович, калекой в два счета станешь…
Бузулук выразительно смотрит на Соболева.
— Вот тебе, начальник, глас народа. Видал во дворе доски? Я из них леса сколачивать не стану, хоть выговор запиши, не стану. На растопку еще пустить — куда ни шло…
— Будут другие доски! — твердо произносит Соболев. — Будут. Вот ты, Неверов, о нашей нерасчетливости толкуешь. А сам за расчеты сесть не захотел. Ведь не захотел? Предлагали тебе. И на инженерную должность предлагали — как раз по технике безопасности…
— Мало ли…
— Сами себя мы ругаем, мужики! Один не хочет экономистом работать, другой — площадку подметать. Никто, кроме нас самих, безопасность не наладит.
Сережа чувствует, что сбит с толку.
