Вскоре они прибыли на место. Точнее сказать, водитель притормозил на изрядном расстоянии от указанной улицы, ничего не сказав пассажиру. Махнув рукой в нужную сторону (ваша улица за тем поворотом!), он поспешил убраться из неблагополучного района. А то, что этот район был далеко не благополучный, было понятно уже издали. Прежде всего в ноздри ударил резкий запах гниющего мусора. Огромные кучи этого мусора виднелись повсюду. Даже не кучи, а целые многометровые горы, доходящие порой до окон верхних этажей. Похоже, что коммунальные службы в этой части города работали из рук вон плохо, если работали вообще. Такая свалка не могла бы образоваться даже за месяц – мусор здесь не убирали годами. Он был повсюду: на улицах, на крышах, в проходах. Упакованный в огромные мешки, перевязанный веревками и просто живописно разбросанный под ногами. Рваные картонные коробки, пустые пластиковые бутылки, жестянки, старое тряпье, объедки – здесь можно было увидеть всё, что когда-либо только выбрасывалось рукой человека в мусорный контейнер.
Поначалу Виктору показалось, что этот район давно заброшен и превращён в свалку, и здесь нет ни одной живой души. Да и как можно было жить на этой помойке, среди всех этих отбросов и зловония? Но вскоре ему пришлось убедиться в обратном. Эти улицы были обитаемы, а в покосившихся от ветхости домах жили люди. И не какие-нибудь потерявшие человеческий облик клошары и люмпены, а вполне себе нормальные на вид горожане. Здесь были магазины, уличные торговцы, кофейни. Он увидел детей, идущих в школу, и детей помладше, спокойно играющих среди мусора – так, как будто это был какой-нибудь Диснейленд или детская площадка. Ни отвратительный запах, ни угроза обрушения мусорных «эверестов» нисколько их не смущали. Да и родители, похоже, были только рады тому, что дети не отвлекали их от важного дела – переборки и сортировки этого самого мусора.
Вскоре Виктор понял, что жизнь этой городской окраины целиком и полностью связана с мусором. Его и не должны были отсюда убирать. Как раз наоборот – мусор свозили сюда всеми видами транспорта, раскладывали везде, где только было можно, и затем тщательно перебирали, сортируя по видам отходов. То и дело по узким улочкам проезжали нагруженные доверху грузовички и пикапы; там, где для машин не было места, тюки перевозили ослики, запряжённые в тележки. Самодельные краны поднимали мешки на крыши, где они хранились в ожидании переработки. Оттуда же, сверху, доносился рёв и мычание какой-то скотины, блеяние коз, кудахтанье кур. Вероятно, местные жители содержали наверху своеобразные фермы с домашними животными, потреблявшими органическую часть отходов.
