Тысяча первая ночь и утро следующего дня | страница 32



– Как дела, Саид? Есть ли новости по нашему делу?

– Да, мистер Джон, хорошие новости. Вскоре наш кандидат прибывает в Египет.

– Ты готов его встретить?

– Конечно. Мои друзья в коптском квартале уже приготовили для него познавательную экскурсию по местным достопримечательностям. Будет интересно.

– Смотрите там, не переусердствуйте с местной экзотикой. Всё должно быть в пределах разумного. Другой кандидатуры у нас нет, а «Крот» уже почти у цели.

– Не волнуйтесь, всё будет в полном порядке. Я всегда буду рядом.

Плато Гиза

Ближе к полудню раскалённое солнце повисло над самой вершиной пирамиды и заставило людей, прежде находящих спасение в её тени, перебраться под защиту навесов и внутрь разрушенных гробниц. Всё живое поспешило исчезнуть с открытого пространства, и только караульные, выставленные по краям плато, продолжали стоять на своих постах, всматриваясь вдаль. Но ничто не привлекало их внимания в этих пустынных краях. Ни человек, ни зверь, ни птица – никто не желал быть здесь, в том месте, где заканчивались плодородные берега Нила и начиналось Царство Мёртвых.

Повсюду, насколько хватало глаз, простирались пески с редкими скальными выступами. Вдалеке, в туманном мареве, можно было различить ещё несколько вершин, подобных тем, что стояли на плато.7 Расстояние и движение нагретого воздуха искажали их размеры, и отсюда, с возвышенности, казалось, что они тонут в море песка.

Пустыня была неподвижна. Как вдруг на горизонте появилась черная точка; окутанная облаком пыли, она быстро приближалась. Ближе к плато всадник придержал коня. Быстрый ход здесь был опасен, обломки камней и скрытые под песком провалы уже покалечили несколько лошадей из его отряда. Черный как смоль скакун опасливо пробовал копытом незнакомую почву. Но всадник был спокоен и уверен в своём коне. Халиф знал, что пока он на Черной Молнии, ему нечего бояться. Ведь это только белый конь, согласно поверью, приносит неудачу в бою.

Аль-Мамун восхищённо смотрел на пирамиды. Издалека, из глубины пустыни, они казались ещё более величественными, чем даже вблизи. Пробыв рядом с ними несколько дней, халиф только сейчас ощутил всю неземную силу и великолепие устремлённых к небу вершин. Он думал – каким же могущественным и мудрым был тот правитель, по приказу которого народ Египта воздвиг столь невероятные сооружения. Был ли он избранным, наделённым высшим знанием и силой, или же он был простым смертным? Что можно было сказать о человеке, не видя его лица и не зная его имени?