– Кстати, хотел сказать, – оживился Качо. – Носы у вас получились – просто загляденье.
– Можно войти? – спросил Кадиш.
Качо вышел сам. И, выходя, вздохнул – хочешь не хочешь, а пришлось показать руку в шине – под кистью он примотал изолентой деревянную ложку, над кистью – кухонную лопатку.
– Вот уж упал так упал, – посочувствовала Лилиан. – Мало того что губу расшиб, еще и сломал…
– Максимум, вывихнул.
– Так еще и, максимум, вывихнул руку.
– Вдобавок и в квартире бардак, поэтому не приглашаю вас войти.
– Тогда мы тебя пригласим, – сказал Кадиш. И повернулся за указаниями к Лилиан. Черт его знает, стоит ли устраивать разборку с соседом, которого отлупили, да и вообще он ведь ничего не сделал, разве что оказался соучастником, и то пассивным. Взвесив все и поглядывая на жену, Кадиш крепко взял Качо под руку в шине. Качо вскрикнул и потом скулил не переставая, пока Кадиш вел его к себе в гостиную.
Там Качо сел на диван.
– Они забрали Пато, – сказала Лилиан.
Качо в ужасе уставился на соседей.
– Не надо ничего изображать, не время, – сказала Лилиан. – Кадиш считает, что его забрала полиция. Мы сейчас поедем за ним в участок, и ты, сам понимаешь, можешь здорово помочь…
– Я весь вечер спал, – заявил Качо.
Кадиш сел на диван рядом с соседом, впритык к его поврежденной руке.
– Качо, а тебе странные сны не снились? Кошмары не мучили – типа, ты подглядывал через дверь, когда уводили моего сына, а четверо мужиков тебе накостыляли?
– Никаких таких снов мне не снилось, – возразил Качо. И поднял глаза на Лилиан.
– Так пусть этот сон тебе приснится сейчас, – приказала Лилиан. – Пойди оденься, выкинь свою дурацкую шину – и едем с нами разговаривать с полицией.
– Я ничего не видел.
– Сказать, что ты видел? – спросила Лилиан. – Ты видел, как он рос. Ты знаешь его с детства.
– Я спал. Беспробудным сном. Ничего не слышал. Ничего не видел.
– Все кругом ослепли, – заметил Кадиш. Такого он не ожидал. – Когда все это кончится, трудно будет прозреть.
Качо поднялся – собрался уйти.
– Именно что все, – сказал он. – Не я один. Сейчас крепко спят все. – Он посмотрел на Лилиан, та отвела взгляд. – Простите.
– За что тебя прощать? – спросил Кадиш. И оттащил Качо к дивану. – Если, по-твоему, ехать с нами в полицию тебе незачем, оставайся здесь, карауль Пато.
– Но его же нет, – удивился Качо. И погладил руку в шине.
– Ну и что, тебе же легче. Что-то случится – позвонишь нам в полицию.
Качо был в отчаянии, голос его взлетел до фальцета:
