— Извини, Стасик. Так получилось.
Капитан смотрел, как он вставал: плавным, каким-то совершенно нечеловеческим движением, сразу и окончательно расставляющим все точки над всеми нужными буквами. Даже если бы для этого было мало всего остального. Обугленной дыры в груди, например.
Нашпигованному имплантатами телу все равно, как это тело выглядит внешне. С одинаковой ловкостью прыгать по веткам или стремительно мчаться вверх по лестницам базы Альянса, преодолевая одним прыжком полпролета, может и атлетически сложенный молодой парень, и избыточно пышнофигурная тетенька бальзаковских лет. Толстоватый, рыхловатый и совершенно неспортивный доктор предпенсионного возраста — тоже может вполне. И даже дыра в груди помешает ему в этом деле не так чтобы сильно.
Имплантаты — не люди. Им все равно.
Киборг лежал чуть поодаль, его вышвырнуло из кабины то ли при ударе о землю, то ли немного раньше, когда флайер кувыркался сквозь ветки. Его не сразу и заметили. Выдал белый халат. А еще — алое на этом белом, слишком яркое для здешней природы.
Алого было много…
Капитан медленно опустился на корточки рядом с искалеченным телом этой кибернетической твари, так успешно притворявшейся старым другом. Он очень многое хотел ему сказать. Про девчонку, из-за которой они впервые чуть было серьезно не поссорились в старшей школе, но которой псевдо-Венька почему-то совершенно не помнил. Про восемь кусочков сахара в каждую чашку чая. Про радостную помощь в поисках киборга и вообще выставление его, капитана, параноидальным дураком. И особенно — про помощь на таможне, такую своевременную и такую отвлекающую от самого важного и подозрительного в показаниях таможенного сканера…
Но вместо этого Стас, неожиданно для самого себя, свирепо зарычал:
— Ну и какого ляда ты не отвечаешь на вызовы? Почему не активировал спасательный маячок?!
Выцветшие глаза продолжали смотреть мимо капитана, но бледные губы чуть дернулись. Словно пытались сложиться в привычную ехидно-смущенную улыбку, а у них никак не получалось.
— Проблемы, Стасик… Я не рыжий…
— Чего?.. — удивленно переспросил капитан. Слова слишком напоминали бред, и будь перед ним человек, Станислав бы не сомневался. Но киборг не человек. Он машина. Он не умеет бредить…
Взгляд киборга оторвался от неба и сфокусировался на капитане (на секунду показалось, что взгляд этот профессионально-сочувственный, но, конечно же, показалось). Губы опять дернулись, из угла рта потекла струйка крови, но голос оставался достаточно внятным и ровным (чего еще ждать от машины!):
