Через несколько минут он был у Гарнера. Тот лежал на кушетке с книгою в руке. Неразлучная сигарета была у него зажата между пальцев.
Увидев Боннота, Гарнер приподнялся и отбросил книгу.
— Что нового? — спросил Гарнер.
— Я хотел об этом спросить у тебя, — ответил Боннот.
Гарнер усмехнулся. Но сейчас же его лицо приняло прежнее серьезное выражение.
— У меня ничего. Ведь о Жаке ты, наверное, уже знаешь. А с Кэт я тебя сейчас познакомлю.
— Вот об этом я хочу с тобою поговорить, хозяин. Что это за девчонка, из-за которой ты не жалеешь ребят преданных тебе, как собаки.
Гарнер слегка нахмурился, но когда он начал говорить, его голос по-прежнему звучал уверенно и спокойно.
— Мне пришлось с ним расстаться не из-за девчонки, Боннот, а из-за его глупых замечаний.
— Да, но он напомнил о принципах, установленных тобою.
— О моих принципах я напоминаю себе всегда сам, ты запомни это, Боннот. Да и к чему этот разговор. Разве я тебя обидел когда-нибудь?
Гарнер подошел и положил руку на плечо Боннота. Он смотрел на него с ласковой заботливостью отца, прощающего любимому сыну его детские шалости.
— Ты все узнаешь, Боннот, но только немного позже. Есть сообщения от наших осведомителей?
Боннот стоял в нерешительности. Он не знал, что делать. Вернуться ли к разговору о Жаке или отложить.
И после секундного колебания, он избрал последнее. Эти колебания были замечены Гарнером. Он ласково потрепал Боннота по шее.
— Оставь темные мысли, Боннот. Все хорошо.
Боннот безнадежно махнул рукой Он уже давно понял, что может критиковать Гарнера, даже ругать его, когда остается один. В обществе Гарнера он всегда становился каким-то маленьким, готовым на все, человеком. Гарнер царствовал над его сердцем.
— Новости есть, хозяин.
— Да, — Гарнер насторожился.
— Через три дня в Главном Почтамте будут находиться 225.000 франков. Лучшее время с 6 до 7 часов вечера перед закрытием.
— Автомобиль?
— Об этом можно не беспокоиться; я сумею достать, — проговорив это, Боннот улыбнулся.
Гарнер утвердительно кивнул головой и заметил:
— В это я верю, Боннот. Только мне нажжется мы отложим это дело.
— Я не вижу причин, хозяин.
— Я их и сам не вижу, милый Боннот. Может быть я просто устал, все может быть.
— Да, но план мною уже разработан, — Боннот начинал заметно горячиться.
— Хорошо, хорошо, не волнуйся, Боннот. Кто же поедет с нами?
— Пьер и мулат.
— Не кажется ли тебе, что мулат слишком бросается в глаза и…
Гарнер остановился, вопросительно смотря на Боннота.
