– Марисонька, присаживайся, – кивнул он на второе кресло. – Давайте разбираться, почему твоя подопечная хочет замены куратора.
Марисонька прожгла меня столь яростным взглядом, что стало жарко. Прошла к креслу и села, закинув ногу на ногу. Слишком близко ко мне это второе кресло стоит. Могли бы и отодвинуть… скажем, на улицу!
– Итак, – Лукаш одарил меня ласковой улыбкой, будто не сдал сейчас коварно с потрохами, – почему ты другую встречающую просишь? Неужто эта плохо справляется со своими обязанностями?
Мариса сжала губы в тонкую полоску. И что я скажу?.. Куратор из нее действительно скверный, но ведь вовсе не в этом причина.
– Не сложилось у нас, – выдавила я. – Общение удовольствия не приносит. Наоборот. Нервно и неприятно. Это обоюдно.
Она возражать не стала, Лукаш задумчиво почесал бороду. Я опустила глаза и судорожно сглотнула. В мусорной корзине, поверх клочков бумаг, валялась смятая с боков подарочная коробка. Еще и выделялась оттопыренным бантом. В кабинете повисла пауза, я поерзала в кресле, делая вид, что усаживаюсь поудобнее, и задвинула ногой корзину подальше за стол.
– Боюсь, перечисленного тобою недостаточно, – огорошил ректор, – чтобы нарушать многовековую традицию. О… – Он не по возрасту ловко свесился с кресла и щелкнул пальцами. На стол с шуршанием шлепнулась коробка. Прямиком из мусорки. – Лёнушка, гляди, что ты обронила, аккуратнее надо.
Да чтоб его! Я по-идиотски улыбнулась, в глазах Марисы полыхнуло пламя.
– Эта новая форма, придуманная моей бывшей женой, такая неудобная, – посетовал Лукаш, – мне пачка жалоб от студенток пришла.
– Точно, – буркнула я, – весь день роняю… всякое.
– Ага, с треском, – едко вставила дарительница, – аж карман порвался.
Я стиснула зубы. Перекошенная коробка издевательски топорщилась бантом со стола. А внутри таилась какая-то гадость от Марисы, замаскированная под подарок. Самое время распаковать, пусть Лукаш полюбуется.
– Встречающая подарила, – похвасталась я, – еще не смотрела, что там.
Пальцы потянулись к коробке, подцепили и сдернули крышку. Наружу вырвалось приторно-сладкое розовое облачко, в воздухе запестрели блестки. В коробке, под милейшим букетиком фиалок, лежала позолоченная брошка в форме сердечка и карточка: «Эмблема почетного гостя сообщества». Мелким шрифтом шла расшифровка: «Дает право посещать наши любые мероприятия». Далее прилагались подписи всех девушек из их Барби-домика. Что это, зачем?!
– Э-э-э… – вырвалось вместо желанной обличающей речи.
