Он примчался сюда во весь опор, ранец сбросил по дороге и вот теперь буйствует возле нас. Огромными своими ручищами хватает их по двое за шиворот и стукает их головами друг о друга. Они без чувств валятся на мостовую, ибо когда Вилли приходит в ярость, он превращается в настоящий паровой молот. Мы спасены, и я вскакиваю, но противники успевают удрать. Мне еще удается запустить одному ранцем в спину, затем я спешно принимаюсь хлопотать над Кайлом.
А Вилли пустился в погоню. Он приметил обоих матросов, напавших на Кайла. Один из них уже валяется в водосточной канаве, посиневший и стонущий, и над ним свирепо рычит наш Волк; за вторым Вилли еще гонится, рыжие волосы его развеваются, — это какой-то огненный вихрь. Перевязка у Кайла сорвана. Из раны сочится кровь. Лицо измазано, на лбу кровоподтек от удара сапогом. Он вытирает лицо и медленно поднимается.
— Здорово досталось? — спрашиваю я.
Мертвенно бледный, он отрицательно качает головой.
Вилли между тем догнал матроса и мешком волочит его по земле.
— Свиньи треклятые, — хрипит он, — всю войну просидели на своих кораблях, как на даче, выстрела даже не слыхали, а теперь осмеливаетесь разевать пасть и нападать на фронтовиков! Я вас проучу! На колени, крыса тыловая! Проси у него прощение!
Он с таким свирепым видом подталкивает матроса к Кайлу, что в самом деле страшно становится.
— В куски искрошу тебя, в клочья изорву! На колени! — шипит он.
Матрос визжит.
— Оставь, Вилли, — говорит Кайл, собирая свои вещи.
— Что? — растерянно переспрашивает Вилли. — Ты спятил? После того, как они сапогами топтали твою больную руку?
Кайл, не глядя, уже идет своей дорогой.
— Да отпусти ты его на все четыре стороны…
Вилли окончательно сбит с толку. Он смотрит на Кайла ничего не понимающими глазами и, качая головой, отпускает матроса.
— Ну что ж, беги, если так! — говорит он. Но он не может отказать себе в удовольствии в ту секунду, когда матрос собирается улепетнуть, дать ему такого пинка, что тот, дважды перевернувшись, летит кувырком.
Мы идем дальше. Вилли ругается: когда он зол, он не может не говорить. Но Кайл молчит.
Вдруг мы видим, как из-за угла Бирштрассе на нас опять наступает отряд убежавших. Они раздобыли подкрепление. Вилли снимает винтовку.
— Зарядить — и на предохранительный взвод! — командует он, и глаза его сужаются.
Кайл вытаскивает револьвер, и я тоже беру ружье на изготовку. До сих пор вся история носила характер простой потасовки, теперь же дело, видимо, принимает серьезный оборот. Второго нападения на себя мы не допустим.
