Если линия на экране часов оставалась зеленой хотя бы несколько секунд, это уже воспринималось как достижение. Как будто Цинния сделала что-то хорошее. Перемена цвета с желтого, цвета слабости, на зеленый, цвет силы. Деньги, природа, жизнь. Этот цвет в данных обстоятельствах был ей совершенно ни к чему, и в то же время только его она и желала. На бегу время шло быстро, и, как показалось Циннии, скоро наступил обеденный перерыв. К его началу она, к счастью, оказалась возле комнаты отдыха. Зайдя в нее, Цинния взяла воды, вытащила из кармана белковый батончик и села за свободный стол.
Она жевала батончик, свою любимую подсоленную карамель «ПауэрБуфф», продававшуюся на променаде, когда зажужжали наручные часы.
«В настоящее время поступает необычайно много заказов. Не хотите ли продлить свою смену?»
Она некоторое время смотрела на это сообщение. Подумала. Поднесла часы ко рту и нажала в верхней их части.
– Мигель Веландрес.
Часы провели ее через склад. Через десять минут она увидела Мигеля с набором шариковых ручек в руках. Она бегом догнала его и пошла рядом с ним в ногу.
– Привет, – сказала она.
Он повернулся и немного помедлил, вероятно вспоминая ее имя. Потом просиял.
– Цинния. Все нормально?
– Да. Часы предлагают мне поработать сверхурочно.
– Угу. Не сомневайся, соглашайся.
– За сверхурочную работу платят?
Мигель рассмеялся, положил ручки в контейнере на конвейерную ленту и подтолкнул, чтобы лента его подхватила.
– Это строго добровольно. Но благодаря этому оказываешься на хорошем счету. Это зачтется при определении твоего рейтинга.
– Я думала, можно согласиться, можно отказаться.
– Так и есть, – сказал он, взглянув на часы и отправляясь за следующей вещью. – Это возможность, которую лучше не упускать. – Он посмотрел по сторонам, убедился, что никто из посторонних не слышит, и махнул ей, как бы показывая, что хочет сказать ей что-то на ухо. – Укрепляет ваш рейтинг. Чем больше отказываетесь, тем он слабее.
Часы Циннии снова зажужжали.
«В настоящее время поступает необычайно много заказов. Не хотите ли продлить свою смену?»
Она остановилась, но Мигель продолжал идти.
– Не раскачивайте лодку, mi amiga, – сказал он, повернул за угол и исчез из виду.
Цинния поднесла часы ко рту, хотела сказать: «Да пошли вы, я устала», но вместо этого сказала:
– Конечно. – Часы показали смайлик с противоестественно радостной улыбкой.
Перерыв закончился, и она снова потерялась в вихре книг, товаров по уходу за больными, кормом для домашних животных и батареек, уже не столько следя за цветом полосы на экране часов, сколько за тем, чтобы выбраться отсюда живой.
