— Умру я, и умрут все ваши маги смерти. — спокойно заявил я. — а за ними исчезнут и светлые.
— Кто ты? — спросил Груй.
— Я? Последний живой маг темной башни.
— Почему так? — спросил один из совета — Почему своих же? — все сидели в полнейшем шоке.
— Нас оставалось двести семь. Двести семь магов тьмы! — я повысил голос — Вы, твари, вырезали всех! Остались немногие, кто знал про тайный замок. Кто бежал от войны. Учителя, историки, власть, простая прислуга с даром, чьи-то любимые ученики. Но вы не останавливались. Искали. Убивали всех. Мы перестали даже ходить на разведку. Когда мы узнали, что вас не остановило даже годичное отсутствие темных, когда узнали, что вы хотите уничтожить до последнего, и готовитесь сделать из наших детей своих рабов, нас осталось уже на тридцать магов меньше. Вы ловили и убивали любого, кто смел высунуть нос за новостями или едой. Решение было принято единогласно. Дети не должны стать вашими рабами. Это было тяжело, но мы пошли на это. Решение было принято и исполнено. На такой срок, что бы старые маги, развязавшие войну умерли, но не на столько, что бы про темных забыли. Вам дали шанс искупить содеянное. И что я вижу? Рабские клейма!
— Не смей нас осуждать! Мы делали и делаем так, как считаем лучше для всех! Если мы ошиблись то не сильно.
— Я не осуждать, а судить вас послан.
— Как отменить проклятье?
— Ты будешь жив, но мы выпытаем из тебя! Новые темные маги смогут его снять!
Начался галдеж. Все стали орать и спрашивать на перебой. Я замолчал, смотря на всех этих беляков.
— ТИХО! — голос Груя перебил всех.
— Не бери на себя смерть всех темных. Я раз уже взял, и поверь, это было тяжело. Проклятье нужно разрушить.
— А что, если я скажу, что для этого, например, требуется смерть всего совета белой башни?
Галдеж был прерван одним ударом кулака по столу.
— Если бы это было так просто, я давно бы всех убил и себя тоже. — ответил Груй.
— Не все с этим согласны! Мы и без темных прекрасно жили!
— Ставить клейма велел я. — сказал Груй — я единственный, кто умеет их ставить.
— Зачем? — спросил я.
— У нас не было способа справиться с необученными темными. Мы отвыкли сражаться. Наша сила истекла. Я не так силен в теории. Но все что у нас было, без блокировки сил, это наработки совета еще времен войны. Печать не лишала сил. Позволяла учить. Ее проектировали лучшие маги той эпохи. Мои учителя и их соратники. Это была вынужденная мера. Сейчас печать ставят только самым сильным и не уравновешенным. С остальными справляются наши новые темные учителя.
