— Так, значит, это твоя квартира! — сказала девица.
— М-да, — промычал в ответ Алан Гринвуд, улыбаясь. Он закрыл дверь и сунул ключи в карман.
— Устраивайся поудобнее, — сказал он.
Девушка вышла на середину комнаты и в восхищении описала по ней большой круг.
— Ну, я тебе скажу, — проговорила она. — Такая красота в холостяцкой квартире!
Гринвуд, направлявшийся к бару, заметил:
— Я делаю, что могу. Но… постоянно ощущаю недостаток женской руки.
— Ну, это совершенно незаметно, — промурлыкала она.
Гринвуд включил камин.
— Чего бы ты хотела? — спросил он.
— О, — сказал она, передергивая плечиками и слегка кокетничая. — Просто что-нибудь легонькое.
— Сей момент! — Он открыл бар, встроенный в книжный шкаф, и приготовил для нее «Роб-Рой», достаточно сладкий для того, чтобы закамуфлировать убийственную крепость влитого в него виски.
Когда он повернулся, она любовалась картиной, висевшей между окнами, задрапированными бархатными портьерами каштанового цвета.
— Ах, как интересно! — воскликнула она.
— Это «Похищение сабинянок», — объяснил Гринвуд. — В символической форме, конечно. Пожалуйста, твой бокал.
— О, спасибо.
Он поднял свой бокал — немного виски, много воды — и предложил:
— За тебя, — потом, почти без всякой паузы, прибавил: — Миранда.
Миранда улыбнулась и склонила голову от смущения и удовольствия.
— За нас, — прошептала она.
Он улыбнулся ей в ответ.
— За нас.
Они выпили.
— Идем присядем, — сказал он и повел ее к кушетке, обтянутой белоснежной овчиной.
— О, неужели это овчина?
— Она много теплее, чем кожа, — объяснил он мягко.
Сидя рядышком, они завороженно глядели некоторое время на огонь в камине, а потом она сказала:
— Боже! Ведь он совсем как настоящий!
— И никакого пепла, — улыбнулся он. — Я люблю, чтобы все вещи были… чистые.
— О, я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала она, ослепительно улыбаясь ему.
Он обнял ее за плечи, но тут зазвонил телефон.
Гринвуд закрыл глаза, потом открыл их снова.
— Не обращай на него внимания.
Но телефон продолжал настырно звонить.
— Может быть, это что-нибудь важное, — нерешительно сказала она.
— У меня есть служба ответчика. Они это зафиксируют.
Телефон звонил.
— Я как раз подумываю насчет службы ответчика, — она освободилась из его рук и повернулась к нему. — Это дорого?
Телефон звонил.
— Что-то около четвертного в месяц, — ответил он, улыбаясь теперь немного напряженно. — Но удобство стоит того.
— О, конечно, — сказала она. — И не пропустишь ни одного важного звонка.
