– Рыбы, – сказал он.
Под самым нижним рядом статуй тянулся пояс, бронзовый на вид, отделанный рельефами, золотом, серебром и эмалью – украшения изображали тринадцать созвездий зодиака. Пояс тоже повернулся, но в другую сторону.
Солнечный свет прошел через огромный кристалл, встроенный в купол, коснулся созвездия рыб и обратился золотым лучом.
Зеленая дверь отворилась. За ней сияла решетка, будто сделанная из раскаленного добела железа. Из-за решетки разливалось зеленое свечение, которое затопило весь зал, не затмив, впрочем, золотого луча.
Он довольно ухмыльнулся и…
…щелкнул пальцами. Порхавший по залу мотылек рухнул на пол.
– Неплохо, – рассмеялась Сара, – а как насчет мышей?
Ее четырехмесячный сын жадно посмотрел на мать и попытался нашарить ртом сосок.
Габриэль рассмеялся.
– Как я уже говорил, магистр, который нынче зовет себя Шипом, а когда- то звался Ричардом Планжере, вел армию Диких к Лиссен Карак. Он собрал всех своих союзников: западных боглинов, каменных троллей, золотых медведей из горных племен, незамиренных озерных ирков, виверн и Стражей. То бишь всех Диких, которых легко заманить обещаниями. Он даже сумел увлечь за собой сэссагов из Великого дома, которые живут в Стране Тыкв, к северу от Внутреннего моря.
– И они убили Гектора! Да падет на их головы гнев Господень! – Ненависть Сары к убийцам мужа пылала ярче ее волос.
– Не могу с тобой согласиться, милая, – сказал Красный Рыцарь. – Шип – их гость. Они оставили его у себя. И к тому же сэссаги и Хуран могут считать нас убийцами и захватчиками, отобравшими их землю.
– Это было тыщу лет назад! – сплюнул Плохиш Том.
Габриэль пожал плечами. У него за спиной сэр Алкей играл на древней кифаре и исполнял древнюю песню странным бесплотным голосом. Он пел на высокой архаике, и воздух вокруг него светился от потоков силы.
Сэр Майкл пролез под стойкой и нашел себе местечко. Кайтлин, его жена, была на сносях и едва могла ходить вперевалку, поэтому уже спала в одной из лучших кроватей трактира. Изюминка – то есть госпожа Элисон – многозначительно смотрела на горца, пока он не раздвинул людей и не освободил ей местечко у себя под боком.
Когда она проходила мимо, он сделал естественное, но весьма неразумное движение – попытался ее приобнять. В следующее мгновение он увидел прямо перед лицом жесткие дубовые доски. Ее возлюбленный, граф Зак, переступил через поверженного горца и навис над стойкой.
Горец вскочил, закипая гневом, и обнаружил рожу Плохиша Тома на расстоянии вытянутой руки. Он вздрогнул.
