Наивный наблюдатель | страница 52



Начинались разговоры одинаково:

— Здравствуйте, Семенов.

— Здравствуйте, начальник.

— Семенов, я уже просил вас больше не называть меня начальником. Ко мне следует обращаться по-другому — господин академик.

— Понял, господин академик. А можно еще добавлять майор Кротов? Господин академик майор Кротов.

— Это допустимо.

— Очень хорошо, — говорил Семенов одобрительно, после чего переводил запрограммированный разговор в новое русло. Так опытный шахматист, быстро разыграв известный дебют, делает неожиданный ход. Когда у него было плохое настроение, он спрашивал:

— Когда это вы успели стать академиком? Хочу еще раз услышать эту замечательную историю.

Кротов-2 немедленно попадался на эту незатейливую уловку и начинал подробно рассказывать про длинный научный путь, который ему пришлось пройти, прежде чем он стал академиком. Горский оказался злым человеком, и история мыслика, записанная в его память, была полна несуразностей и глупых логических нестыковок. Семенов буквально помирал со смеху.

— Мне трудно разговаривать с домашними, — честно признавался Кротов-2. — Особенно с сыном. Он у меня инженер. В его годы я был бы счастлив расспросить такого опытного человека. Казалось, он сам должен просить меня поделиться богатым опытом. Я знаю тонкости работы! Но ничего подобного! Он не хочет меня слушать, а ведь я подготовил несколько поучительных историй из своего прошлого, в которых раскрываю секреты правильного осуществления научной работы. Но мой сын не готов выслушать поучения своего отца и отказывается со мной беседовать, впадая в непонятную ярость. По его мнению, мои представления устарели и не могут рассматриваться всерьез, поскольку только тормозят научный прогресс. Я, естественно, возмутился и попытался урезонить нахала, но был немедленно отключен. Горский запретил мне встречаться с сыном, как он сказал, это опасно, потому что тот не только отказался вести беседу, но и попробовал уничтожить квантовый компьютер с моим сознанием с помощью молотка.

— А вы про молоток откуда знаете?

— Про недостойное поведение сына я знаю только со слов Горского.

— Сынок уничтожал вредные для него записи?

— Я помню только его глухое недовольство и просьбу заткнуться. Не понимаю, зачем он требовал от меня того, что нельзя исполнить?

— Умный мальчик.

— Горский рассказал, почему его больше не допускают ко мне. Однажды сын спросил: «Что произойдет с отцом, если уничтожить все компьютеры в Институте»? Ему ответили: «Ничего страшного, копия макета хранится в подземном хранилище». Тогда сын спросил: «А если на это хранилище упадет большой метеорит»? «Существует три таких подземных хранилища». «А если точно в цель упадут три метеорита»? После этого вопроса ему и запретили со мной разговаривать.