— Это понятно, но ты мне честно скажи, неужели тебе никогда не казалось, что его мозг работает очень странно, часто совершенно непредсказуемо?
— Не так как у нас? Думал об этом. Несколько раз.
— Вот видишь.
Горский рассмеялся.
— Кротов считает, что это у нас проблемы с головой, он не считает нас нормальными людьми. И знаешь, мне кажется, что он прав. Мы — чужие. Во всем виновато наше образование. Если бы мы не попали к наставникам, были бы нормальными. А так…
Зимин кивнул.
— Есть такое стихотворение, — сказал он. — Но оно про Кротова, а не про нас.
Если нету вопросов,
Если прешь напрямик,
Значит, ты на колесах,
Значит, ты — грузовик.
— Ловко ты отыскиваешь актуальные стихи, — сказал Горский. — Даже немного завидно.
— Поможет ли мне это умение в жизни?
Оба рассмеялись.
— Вообще-то нам повезло с Кротовым, — сказал Зимин.
— Почему?
— Он о нас заботится.
— Это его работа.
— Именно. Мы могли попасть к начальнику, который постарался бы отбить у нас охоту заниматься наукой.
— Ну, это вряд ли. Наставники слишком много денег и сил потратили на наше обучение.
Разгорелся нешуточный спор о том, можно ли считать благодетелями людей, которые иногда, время от времени, совершают хорошие поступки по приказу начальства или когда им это выгодно? Горский считал, что не следует классифицировать хорошие поступки по надуманным признакам. В конце концов, какая разница, что заставило человека поступить хорошо? Главное, что поступок был совершен. И не важны причины возникновения чего-то хорошего. Как и не важны его последствия. Надо уметь абстрагироваться от неважных деталей. Зимин думал по-другому. Ему почему-то пришло в голову, что однажды и они с Горским могут стать неважными деталями, если не справятся с очередным заданием.
— Я бы на твоем месте не стал с ним фамильярничать. Майор Кротов не из наставников, — сказал Горский. — Об этом не стоит забывать.
— Естественно. Он даже не похож.
Они стали вспоминать времена, когда им впервые посчастливилось встретить настоящего наставника. Это случилось, кажется, во втором классе. Учитель собирался объяснить школьникам какое-то простое математическое действие, сложение, скорее всего. Для этого он придумал очень интересную игру, дул в дудку и размахивал руками.
— Не могли бы вы немного помолчать? — попросил маленький Горский. — Я решаю задачу. Вы мне мешаете.
Учитель удивился.
— Ерунда, — сказал он. — Я не могу мешать ученику. Давай спросим у твоего друга Зимина, мешаю ли я ему?
