За разъяснением Зимин отправился к своему хорошему знакомому профессору Высших курсов Болотовскому, тот прямо сказал:
— Вы, мой друг, ведете себя как записной сноб! Даже меня это иногда раздражает.
— Верно, — согласился Зимин. — Только настоящий профессор мог сформулировать мою проблему так точно. Конечно, я сноб, поскольку люблю беседовать только с самыми лучшими и проверенными людьми. Например, с вами, профессор. Если привыкнуть к моим запросам, то я уже не кажусь таким страшным.
На всякий случай Зимин проверил, не является ли Болотовский членом Центра. К его удивлению, оказалось, что он обычный человек. Это было странно, но почему-то он стал уважать профессора еще больше.
— Что случилось? — спросил Болотовский.
Зимин подробно рассказал о соседе Михаиле и встрече с Контролером.
— Ну и?
— Не нравится мне все это. Всегда считал, что потеря интереса к знаниям, неминуемо приводит к деградации человеческого сознания. А у нас, в Трущобах, невежество охраняет закон.
Посмеявшись вволю над наивным другом, профессор Болотовский объяснил, что сознание, тот природный дар, которым так гордится общество, всего лишь один из способов приспособления к изменению окружающей среды. Природе вдруг понадобился механизм, который бы позволил равномерно распределять пропитание среди человеческого поголовья. Все прочее: музыка, литература, техника, наука и даже Интернет — всего лишь бонус, непредусмотренный эволюцией. Нецелевое использование ресурса. С этой точки зрения, максимум, на что могло рассчитывать человечество в своем интеллектуальном развитии — это религия. Остальное всего лишь досадная отсебятина, действие организмов по принципу — не запрещено, значит, разрешено.
Зимин легко согласился с доводами Болотовского. Все это он уже слышал когда-то. Идеи профессора во многом совпадали с представлениями институтских психофизиков об ограниченном характере человеческого сознания.
— Никогда не был религиозным человеком. Литература и наука, как способы познания мира, лично мне подходят больше, чем религия.
— Это вам только так кажется. На самом деле лишние знания, которыми по недосмотру органов контроля набита ваша голова, создают иллюзию важности интеллекта для обустройства жизни. Только и всего.
— Вы ученый, вам виднее, — сказал Зимин.
— Какая чушь! — почему-то возмутился Болотовский. — Какой из меня ученый! Я давно перестал мечтать о своем призвании. У нас на Высших курсах наукой и не пахнет. Учу недорослей всякой ерунде, прикладной механике и компьютерной полуграмотности. Самому иногда бывает стыдно.
