— Чума, — сказал Орр.
Хабер наклонился вперед над своим большим столом.
— Джордж, скажите мне, Земля перенаселена?
— Нет.
Хабер подумал, что Орр рассмеется, и с опаской отодвинулся немного, потом увидел, что глаза Орра блестят от слез. Орр чуть не рехнулся. Тем лучше.
Если он развалится, адвокат менее всего будет склонна рассказывать кому-нибудь о случившемся.
— Но полчаса назад, Джордж, вы были глубоко обеспокоены, потому что считали перенаселение угрозой цивилизации, всей земной экосистеме. Я не думаю, чтобы беспокойство исчезло, но качество его изменилось, поскольку вы пережили его во сне. Теперь вы знаете, что в действительности для него нет оснований. Беспокойство по-прежнему существует, но теперь вы знаете, что оно иррационально и что оно соответствует вашему внутреннему миру, а не реальности. В этом все дело. Это только начало, хорошее начало. Мы многого добились на этом сеансе. Вы понимаете? Теперь у нас есть возможность справиться с болезнью. Мы добрались до того, что угнетало вас. Теперь борьба пойдет легче, потому что вы свободный человек. Вы это чувствуете? Разве вы не чувствуете, что толпа больше вас не угнетает?
Орр посмотрел на него, потом перевел взгляд на адвоката и ничего не сказал.
Наступила длинная пауза.
— Вы устали, — сказал Хабер.
Он хотел успокоить Орра, вернуть в обычное состояние, в котором тому не хватит смелости сказать что-нибудь о власти своих снов в присутствии третьего лица, либо сломить его, чтобы получить явные признаки ненормальности. Но он не добился ни того, ни другого.
— Если бы не инспектор, я предложил бы вам немного виски, но сейчас лучше не превращать терапевтический сеанс в выпивку.
— Вы не хотите услышать мой сон?
— Если хотите.
— Я хоронил их в одной большой траншее. После смерти родителей я работал в погребальных войсках. Мне тогда было четырнадцать лет. Но во сне мертвые были все обнажены и выглядели так, будто умирали от голода. Целые холмы трупов. Мне нужно было их всех похоронить. Я искал вас, но вас среди них не было.
— Нет, — уверенно возразил Хабер. — Я еще не попадал в ваши сны, Джордж.
— Попадали. С Кеннеди. И как лошадь.
— Да, в самом начале лечения, — сказал Хабер, отметая это. — В этом сне вы использовали кое-какие реальные происшествия.
— Нет. Я никогда никого не хоронил. Никто не умер от чумы. Все это мое воображение. Я видел это во сне.
Проклятие! Этот идиот вышел из-под контроля. Хабер склонил голову, изображая терпеливое выжидание. Это было все, что он мог себе позволить, более сильное средство вызвало бы подозрение у адвоката.
