– Вот поэтому ему и нельзя возглавлять Свору, – вздохнул Имир. – Такому, как Морэс, хватит дури запретить нашим людям носить оружие, и в очередном Чёрном доме, обитатели которого будут не так трусливы, отряд поляжет целиком. А ты помнишь цели Новой Своры?
– Вернуть тех, кто достоин. Не позволить вернуться недостойным, – заучено ответил Сэлим и уткнулся лицом в сложенные руки: – Имир, я просто не смогу сейчас судить, кто достоин, а кто нет, – произнес он глухо. – Кто я такой? Идиот, четыре месяца проживший в Чёрном доме, и вытащивший из него одну сумасшедшую старуху? Какое я имею право судить кого-то, имея такое прошлое?
– Ну-ну, тише, Сэлим, – Имир успокаивающе положил руку ему на плечо. – У каждого из нас есть в прошлом свой Чёрный дом. Главное – не тащить его в собственное «завтра».
– Завтра… – с мукой в голосе протянул Сэлим и вдруг вздрогнул всем телом, будто от удара. Казалось, все его существо внезапно захватила какая-то мысль, настолько огромная, всеобъемлющая, что на мгновение она вытеснила и горечь поражения, и острый привкус вины, и затхлость отчаяния. – Завтра… – повторил Сэлим уже громче и отнял руки от лица. Глаза его были красными и воспаленными, но сухими. – Что ж, я не могу обещать наверняка, но попытаюсь, Имир. Но сперва поклянись остановить меня, если ты увидишь, что я иду не по той дороге.
Имир отвел взгляд.
– Даю слово.
– Спасибо, – впервые за очень-очень долгое время улыбка Сэлима стала искренней. – И кстати… Как там себя чувствует Марта?
