Никаких гадостей, конечно же, я делать не стал. Я сейчас находился в состоянии тихого шока и не совсем понимал, что теперь со мной будет. Утешал себя лишь мыслью: что бы там ни было, с Лерой и Женей будет все в порядке. И Барнс даже пообещал, что каждый месяц я буду получать от них письма. Это обнадеживало. Хотя я и не мог придумать, что это за место, из которого нельзя вернуться, но можно получать письма каждый месяц. Куда меня отправят? На дно океана? Под землю? На другую планету? В другую галактику? Или просто — во вражескую страну. Кто там сейчас у США враг?…
С минуту я напряженно пытался вспомнить, в какой именно сейчас стране США истребляет террористов и понял, что не знаю. Черт это может быть кто угодно! Да и я как-то в последнее время не очень-то интересовался политикой. Обо всех новостях мне рассказывал Карлос, вот он все свободное время зависал на новостных каналах. А мне как-то не до этого было.
Но если моя догадка верна, и меня вправду отправят шпионить в другую страну, тогда возможно, Барнс имел в виду, что там меня наверняка убьют, и поэтому я не вернусь. Мысль эта ну уж очень мне не понравилась, хоть и выглядела правдоподобнее остальных.
Но назад пути не было. По крайней мере, даже в другой стране у меня будет хоть какой-никакой шанс выкарабкаться. Ну, или это все равно пусть и условная, но все же свобода, все лучше, чем гнить в тюрьме.
По легенде до суда меня должны были перевезти в центр предварительного заключения в Сьерра-Горда. Там по дороге я и должен буду погибнуть.
Так и случилось, через два часа за мной приехал конвоиры. В сопровождении двух молчаливых и угрюмых полицейских, которые, как заверил меня Барнс, наши люди, я покинул полицейский участок.
Наручники с меня не сняли, но я почему-то больше не ощущал себя заключенным. Да и копы обращались со мной как-то иначе. Я бы сказал как-то настороженно-уважительно.
В кабине фургона не было сидений, поэтому я умостился на деревянный ящик с навесным замком, из ящика чем-то несло: запах гнили и какого-то лекарства. Сдох что ли в этом ящике кто-то? Но вскоре я перестал замечать запах, принюхался видимо.
К счастью ехали мы не очень долго, через час мы покинули город и оказались посреди пустыни. Машина остановилась. Из окна я уже видел вдалеке черный тонированный скайер, именно такой и забирал профессора Джонсона каждый день из дома.
Когда я вышел из машины, то ожидал увидеть Барнса, ну или профессора Джонсона. Но встретили меня двое военных. Один постарше и судя по серебряной звездочке на погонах высшего чина, второй помоложе, чином пониже — офицер. Он не шевелясь, стоял вытянувшись по струнке.
