- Миледи Ван Хонн влезет, как пить дать, - барон облизнулся на поблескивающий алым содержимым графин. - Джен - её официально признанная невестка. Во всех газетах объявлено в разделе светской хроники. А Сиятельная за своих... Откупиться не получится, денег у Хоннов больше, чем у нас навоза.
+*+*+*+*
Темноту комнаты разгонял только ярко полыхающий огонь в камине, жар от которого обволакивал привязанного к столу барона Викрая. Он лежал на спине нагишом, руки и ноги накрепко примотаны к резным ножкам. Вывернутые в плечах суставы жгло, а затекшие от веревок ноги опухли и невыносимо болели.
- Я больше говорить не буду, ублюдки конченные! - Викрай попытался сплюнуть, но от жары и жажды во рту пересохло, и тугая нить слюны некрасиво повисла на заросшей короткой неухоженной бородой щеке. Больше всего его пугало ожидание. Ожидание и неизвестность. И этими бесполезными криками он всего лишь подбадривал себя. - Хоть пытайте! Норги просто так не сдаются! Развяжите меня! Имейте совесть!
Тихие шаги. От неожиданности племянник герцога замолчал, вертя головой. К нему подошла незнакомая невысокая женщина, одетая в темную одежду без украшений. Лицо ее скрывала черная полумаска.
- Что за хренов маскарад! Кто ты?! – барон задергался в своей паутине. Ему стало очень страшно, так страшно, что он стал опасаться за свой переполненный мочевой пузырь.
- Какой смелый мальчик, - гостья иронически улыбнулась и провела рукой, затянутой в тонкую кожу перчатки, по растрепанным, отросшим волосам на голове у мужчины. - Реарни, оставь нас ненадолго. Пожалуй, я воспользуюсь каминными щипцами, угли как раз достаточно раскалились. Сейчас мы побеседуем, сколько же по факту стоит правда. Барон Викрай, а давайте сыграем в «ларентийское пари» по моим правилам?
- Ненормальная! Отвали от меня! Не смей, сука, ко мне приближаться! – заорал Викрай, не сводя завороженного взгляда от раскаленных щипцов для угля в руке незнакомки. - Я - вторая линия наследования! Я - герцог во втором поколении!
- На том свете Лауре расскажешь, - женщина медленно приблизилась, остановившись у самого края стола и занеся руку над его пахом. Барона разрывало от страха и негодования, унижения и желания убить свою мучительницу голыми руками. Только эти руки сейчас невозможно использовать. А эта ведьма все подмечает и останавливаться не собирается. - Сколько ты за мою девочку получил, подонок?
- Т-т-т-триста золотых, - язык перестал его слушаться, а сердце готово было выпрыгнуть через пересохшее горло. Под ним расплылось мокрое вонючее пятно. - Я тебе больше отдам!
