Она хочет повторения так же сильно, как и я.
— Знаешь что? Ни к чему мне эта ерунда, — говорит она и тянется к ручке. — Приятной прогулки до дома, Пожарничек, — и нахально машет пальчиками в воздухе, прежде чем залезает в машину.
Черт!
В данный момент у меня нет другого выбора, я открываю дверь и заползаю в эту жестянку. Мои колени касаются приборной панели, когда я сутулюсь, чтобы не удариться головой о крышу. Но в этом нет необходимости, потому что она опускает крышу, выставляя нас на всеобщее грёбаные обозрение.
Судя по улыбке, которую она посылает мне, именно таково ее намерение. Она надевает солнечные очки на свой идеальный носик, а затем выбирает песню на своем iPod, врубая на полную Тейлор Свифт «Shake it off».
— О, да, да, это по мне, — вскидывает руки вверх, крутя головой из стороны в сторону, пока танцует в такт музыке. — Давай, Гейб, встряхнись.
Я моргаю, совершенно не удивляясь ее попытке поглумиться надо мной.
Мое смущение лишь радует ее, и она откидывает голову назад, смеясь над этим.
Посмотрим, кто будет смеяться последним, когда я нагну ее над дверью и вытрахаю из неё все дерзость.
— Закончила? — спрашиваю я.
Пожимает плечами.
— На данный момент.
Да уж, поездка домой определённо будет долгой.
Как только мы отъезжаем, я выключаю музыку и выпаливаю свой адрес.
— Поняла, — СиСи нажимает кнопку на руле. — Филипе, пожалуйста, введи этот адрес в мой GPS.
Я нахмуриваюсь в замешательстве, задаваясь вопросом, что ещё за чертов Филипе.
Через несколько секунд хриплый мужской акцент наполняет автомобиль.
— Готово, мисс Кенсингтон. Что-нибудь еще?
— Нет, это все. Спасибо.
— Приятной поездки.
Я замечаю, как она краем глаза смотрит на меня за своими солнцезащитными очками.
— Попытаюсь, но будет трудновато, учитывая мою нынешнюю компанию.
Только представьте себе. Болван на самом деле смеётся в ответ.
Что это за Барбимобиль такой?
СиСи смотрит на меня.
— Классно, правда? Мой крестный живет в Европе, и нашел его для меня. Если у меня есть вопросы, я всегда звоню Филипе.
— Филипе – какой-то хрен, — заявляю ей.
Она возмущается.
— Нет. Это ты - хрен!
Ухмыляюсь сердитому румянцу, расползающемуся по ее шее.
— Снова думаешь о моем дружке, Блондиночка? Тебе ведь все мало, да?
— Да не думаю я о твоём члене! Я назвала тебя хреном, потому что ты так обозвал Филипе. Дурак!
— Столько пошлостей из такого милого ротика.
Ее челюсть напрягается, она стискивает зубы.
— Знаешь что? Помалкивай, а то я выкину твою задницу из машины и оставлю тебя на дороге.
