Не виню ее. Когда мы последний раз виделись, я вёл себя как придурок. Кажется, я ничего не могу с собой поделать. Есть в ней нечто такое, что сводит меня с ума. И не только тот факт, что она избалованная богатенькая девушка.
А нечто большее.
Огонь в ее глазах бросает мне вызов, заставляя меня хотеть увидеть, как далеко я смогу зайти. Не сомневаюсь, в ней есть нечто большее, чем она показывает всем вокруг, и часть меня жаждет узнать, что же это такое.
— Ты собираешься поведать мне историю о Барби или так и будешь продолжать глазеть на неё? — спрашивает Джонни, прислоняясь к стене рядом со мной.
— Нечего рассказывать, — жалкая ложь, даже для моих ушей.
— Точно, именно поэтому у тебя такой вид, словно ты готов кого-нибудь как следует отделать.
Мне хочется врезать кое-кому, но это не Блондиночка. Моя злость направлена на Тревиса, ещё одного моего давнего друга, который сделал своей целью развлечь ее. С того момента, как она вошла сюда, он пытается очаровать ее и залезть ей в трусики. Не сомневаюсь, они из черного шелка, едва прикрывающего ее феноменальную попку.
Через комнату я наблюдаю, как она сидит с ним, и мое раздражение растет, когда она откидывает голову назад и смеется над тем, что говорит этот ублюдок. Ее тонкая шея манит меня, и мой рот наполняется слюной, так сильно мне хочется попробовать нежную кожу.
В конце концов, она извиняется и отправляется в ванную.
Тревис идет к нам с Джонни, смазливая усмешка красуется на проклятом лице.
— Чувак, видел эту цыпочку? Я знал, что у твоей сестры есть горячие подруги, но эта, должно быть, самая горячая.
Это замечание заставляет меня захотеть вырвать ему язык.
Его взгляд переключается на меня, и, видя мой суровый взгляд, он отступает.
— В чем твоя проблема?
— Ни в чем, — глухо отвечаю я.
Джонни усмехается.
— Не думаю, что он рад тому, как тепло ты общаешься с горячей новой подружкой.
— Почему, ты ее знаешь? Между вами двумя что-то есть?
— Нет…
А что я должен ответить? Она - претенциозная, богатая девушка, которую я спас, и не уверен, я ее ненавижу или хочу трахнуть.
Хочу трахнуть ее так, словно ненавижу.
Господи, да у меня проблемы.
Прежде чем кому-нибудь из нас удается сказать еще хоть слово, к нам подходит Джил, держа в руках большую пивную кружку с крошечными листочками бумаги.
— Выбери имя, пожалуйста, — говорит она, держа кружку перед Тревисом.
— Это еще зачем?
— Первая игра сегодняшнего вечера.
Джонни стонет.
— Нам что, правда, нужны игры?
