То, что Князь заговорил по фене, понял насколько он недоволен, но не понял — мной, Соломонычем, теми преступниками или всеми.
— Я все понял, — смирился я и отступил.
— Что ты понял? — повысил он голос. — Занимайся делом, в котором понимаешь и у тебя хорошо получается, а то Сева заждался. Все, говорить больше не могу и так наговорили тут….
— Всего доброго, — я попрощался и повесил трубку.
Потом долго размышлял об этом разговоре и понял одно — нельзя доверять никому — ни ворам, ни спекулянтам, а я действительно лох, пытаясь играть на их поле.
А ведь была мысль обратиться к Гвидону и наказать Ленкиного развратника руками братвы. Что бы мне сказал Князь в этом случае? Представил наш диалог:
— Можешь ли что — то предъявить извращенцу?
— Нет. Кроме, как со слов пострадавшей.
— Тогда никто из уважаемых людей не будет связываться с мутным делом. Ты уверен, что тебе правду сообщили?
— Я верю.
— Это не довод. Если сам боишься наказать обидчика девочки, то заплати желающим и покажи фэйс извращенца.
Значит нужно самому разбираться с этим Никифоровым. Выбирать время, узнавать все про него, потом ловить и наказывать. Мне — то доказательства не нужны.
Поездка в Москву.
На следующий день опять не получилось с Гулькой навестить хату Хруля. Полдня бегали по врачам, оформляя справки для поступления, а потом она помчалась домой готовиться к поездке в Москву.
С Пашей тоже не встретился — он уже ушел куда — то. Может и к лучшему — песня «Гранитный камешек» ведь, как про него и Евгению Сергеевну написана. Стоит ли ворошить прошлое? Придется везти сырые песни к Аркадьевичу.
В назначенное время встретился на вокзале с ребятами, нагруженными свертками. Через некоторое время подъехала Гуля с Дилькой. Познакомил всех и загрузились в вонючий вагон.
— Что они везут? — поинтересовалась подруга, когда остались в купе втроем.
— Дела у них в столице, — ответил я неопределенно, заметив насторожившуюся мелкую.
Через несколько часов поездки меня, да и остальных пассажиров достали двое пьяниц, едущих в соседнем купе. Надоел их мат, громкий разговор, курение и ссоры с женщинами, пытающихся их урезонить.
Успокаивающе махнул сестренкам и вышел к буйным соседям.
— Мужики, хватит орать, курить и материться. Мешаете всем, — обратился я к пьяницам.
— Иди отсюда малец. Не твое дело, — отреагировал один их них.
За спиной почувствовал движение. Стас с ребятами подошел на поддержку.
— Вам же сказали — хватит бухать, или будете допивать на ближней станции! — с угрозой предупредил их Стас.
