Именно поэтому я уловкой отвлекла возбуждённого мужчину и ударила его подсвечником по голове. Да, грубо, да, некрасиво… Но что мне оставалось делать? Сбегала в подсобное помещение, взяла оттуда верёвки, крепко-накрепко привязала Кристиана к кровати, а уже затем стала спокойно обходить дом и уничтожать весь алкоголь, который только смогла найти в особняке Кьянто. Ничего, когда проспится и протрезвеет, ещё спасибо мне скажет.
А вот сильное возбуждение мужчины, его твёрдая плоть, которая хорошо ощущалась даже через ткань брюк, не давала мне покоя. Выходит, я ошиблась со своими прежними выводами. Всё у Кристиана в порядке с «тычинкой», просто Адель оказалась настоящей дурой и отлучила супруга от своей постели, променяв его на ласки Бенедикта. Как можно в своём уме и твёрдой памяти предпочесть кого-либо Кристиану? У меня в голове эта мысль никак не укладывалась, когда я вспоминала его горячие напористые поцелуи, мускулистую грудь и руки, безупречный рельеф которых прощупывался даже через ткань сюртука, невероятно густые тёмные волосы и потрясающие ореховые глаза. Кто бы мог подумать, что за надменными взглядами, упрямой линией губ и властными нотами в голосе кроется настолько темпераментный мужчина?
Не давали покоя мне и мысли о его ноге. Как хирург я хотела разобраться в том, отчего болит нога Кристиана: психосоматическое это или же местные целители плохо постарались и не достали осколок из его ноги? А может и то, и другое? Сюда бы оборудование с Земли: рентген, УЗИ, МРТ! Так сложно понять что-либо наощупь!
Я покачала головой и постаралась выбросить мысли о Кристиане из головы. Утром, как и обещала, я зашла в хозяйскую спальню и аккуратно перерезала верёвки, чтобы лорд не проснулся, а всем домочадцам сообщила, что их господину нездоровится. Я впервые увидела Кьянто-старшего спящим и засмотрелась на его лицо. Он больше не сжимал губы в тонкую бескровную линию, они показались мне мягкими и даже слегка пухлыми. Не портил выражение лица и колючий, полный недоверия и насмешки взгляд. Одеяло слегка сбилось, и я увидела спину Кристиана, испещрённую многочисленными шрамами. С ума сойти, сколько же боли вытерпел этот мужчина, и как ужасна местная медицина, что не смогли залечить такое. И как только Адель осмелилась назвать его уродом? Ещё ужаснее то, что он сам в это свято верит… А ведь из рассказов слуг следует, что он получил все эти ранения на войне, отстаивая границы государства, защищая, в том числе и саму Адель. Защитник. Именно это слово крутилось в голове, когда я смотрела на спящего Кристиана.
