Никогда не забуду, как подслушала Ноама Бардина, СОО Deltathree, когда он кричал на разработчика:
– Та идея могла быть в пятнадцать раз эффективнее. Ты знал, что можешь сделать лучше. Теперь нам нужно выкинуть все, что ты сделал, и начать заново. Мы потеряли месяц, и ради чего? О чем ты думал?
Это прозвучало резко. Пожалуй, даже грубо…
Понимать израильскую культуру лучше я начала, когда Якоб Нер-Давид, один из инвесторов Deltathree, пригласил меня к себе на обед в шаббат. Его жена, Хавива Нер-Давид, готовилась стать раввином, а среди ортодоксальных евреев такое – редкость. Некоторые люди в синагоге ее осуждали. Но Якоб всецело поддерживал жену, и вместе они рассказали, почему выбрали реформистскую доктрину. То, как они подвергали сомнению интерпретации древнего писания, почему-то напомнило мне о Ноаме, накинувшемся на разработчика. Если бросать вызов самому Богу и переосмысливать его слова здесь в порядке вещей, разумеется, и ожесточенный спор не является признаком неуважения.
Я росла в совершенно другой среде, где было принято верить в то, что Бог сотворил мир именно за семь дней, и считать любое упоминание об эволюции ересью. Я – не больший креационист[4], нежели Ноам – ортодоксальный еврей, но каким-то образом религиозное воспитание, полученное в молодости, повлияло на наше желание бросить друг другу вызов на работе. Иными словами, я поняла, что нападки Ноама стоит воспринимать не как грубость, а именно как знак уважения.
Другой опыт я получила через несколько лет, когда руководила командой в Токио. Все ее члены были в недоумении от того, как головной офис Google в США подходил к вопросам рекламы в мобильных приложениях. Yahoo! стремительно набирал обороты, а следом двигались несколько конкурентов из Японии. Но японская команда была слишком вежлива, чтобы обсудить проблемы с теми, кто отвечал за управление продукцией, так что ничего не решалось. Когда я предложила им просто обратиться в головной офис, они уставились на меня, как на сумасшедшую.
Попытка сподвигнуть команду бросить вызов руководству так, как было принято в Иерусалиме, не увенчалась успехом. Спор, который в Тель-Авиве сочли бы за знак уважения, в Токио восприняли бы как оскорбление. Даже сам термин «радикальная откровенность», а тем более «прямота» показался бы слишком агрессивным.
Мне стало ясно, что мое южное воспитание будет полезным, чтобы понять японскую точку зрения: обе культуры делали большой упор на манеры и на то, что нельзя вступать в спор на людях. И мне удалось убедить японскую команду быть «вежливо настойчивой». Вежливость была предпочтительным способом выражения личного интереса. Настойчивость – наиболее комфортный способ утрясти несогласия с отделом по управлению продуктом Google.
