Ближе к последним классам я вдруг очухалась и поняла своей буйной башкой, что если я не сдам экзамены, то не уеду из города. Не уеду от мамы. Я продемонстрировала всем свою завидную упёртость и целеустремлённость, и каково было удивление учителей, когда я умудрилась сдать экзамены!
На вручении аттестатов моя матушка выдала следующее:
– Ну, ты могла бы лучше. Ты могла бы, например, получить золотую медаль. Как Катя у тёти Маши.
То, что у меня не было ни единого шанса получить эту несчастную медаль из-за многих лет лени, её как-то не особо волновало. Как и то, что я – не Катя.
Когда встал вопрос о том, куда и на кого поступать, передо мной возникла настоящая дилемма. Дело в том, что я знала только две вещи, которые хочу: это столица и подальше от мамы. А куда, на кого – вопрос был для меня вторичный.
Поэтому я, не долго думая, поступила на дошкольного психолога. А что? Профессия вроде как нужная, садиков будет выше крыши, так что куда-нибудь да сгожусь. Правда, детей не особо сильно люблю, но ничего, думаю, привыкну к ним.
Мать мне все мозги расковыряла на тему того, что я выбрала не ту профессию, но я старалась все её слова пропускать мимо ушей. Смысла не было – всё-равно я всё делаю не так по её мнению.
Переезд в Москву стал для меня глотком свежего воздуха. Пространство! Свобода! Личные границы! Я оказалась предоставлена самой себе, чему я была несказанно рада. Хотя столица поначалу вскружила мне голову изрядно…
Я посетила первые десять лекций, дальше я начала заниматься тем, чем хотела – ходила по клубам, гуляла по городу, прогуливала пары. Ничуть этого не стыдясь!
Подружилась с несколькими одногруппницами, с ними же я и отрывалась – это Надюшка, рыжая бестия, и Милана, сумасшедшая девушка с розовыми, как жвачка, волосами. Мне нравилось с ними тусить, и они не были занудами, как моя одногруппница-соседка по комнате. Вот уж с кем не повезло…
Правильная до мозга костей, скромная до тошноты Эстер. Её безукоризненно прямые длинные каштановые волосы бесили меня – она умудрилась отрастить их до самой задницы! А слишком заумный взгляд становился ещё более строгим за стеклами очков. И кто ей дал такое дурацкое имя? Эстер… Тьфу.
Она всегда с упрёком смотрела на меня, когда я возвращалась в общагу, причем не с пар. Я периодически спрашивала у неё, что новенького проходили, на что Эстер неизменно отвечала:
– А ты сама приди на пары, да узнай.
Поэтому я всегда дожидалась её ухода в душ, чтобы быстренько посмотреть её конспекты. Так что я приблизительно знала, какой материал давали на лекциях.
