Времени совсем не осталось. Я заставила себя отстраниться, прошла в купальню и скинула с себя дорожное платье. Жестом дала понять, что жду от Ликерии того же. Разговаривать было нельзя, мои покои перестали быть безопасными. Поменявшись одеждами я вынула из ножен меч и обрезала себе косу.
Обнимая Ликерию в последний раз, я передала ей свой молитвенник, на обложке которого вывела золотом строки:
«Не вздумай даже смотреть на Сайроса.
Выдашь себя хоть взглядом, и нам конец.
Продержу иллюзию до заката. Удачи».
Слова испарились, будто ничего и не было.
Сжимая ножны в ладони, я стояла на открытом балконе в штанах, непривычно висящих на моей заднице. Сайрос оседлал Бурого, и конь тут же выказал свое недовольство, цапнув за ботинок потерявшего бдительность дознавателя. Ничего, потерпит. А как только скроются за утесом, там уж Ликерия натянет поводья своему монстру. Монахиня из нее никакая — запутавшись в юбке, она ерзала в седле, пытаясь вытащить ткань, придавленную внутренней стороной бедра к крылу седла. Последним сел в седло Ориан. Я нарисовала черную ленту, незаметно вплетая ее в густую гриву серого жеребца. Заметил, склонился, желая сорвать ленточку, но пальцы прошли сквозь иллюзию. Распрямил спину и обернулся, встречаясь со мной взглядом.
— Вернись ко мне. Вернись, как возвращаются воины света к своим возлюбленным. Вернись и спаси меня… — прошептала я, заставляя принять мой скромный дар.
Ориан ударил серого по бокам, и всадники умчались.
«Спасения не будет», — поняла я.
«Это конец» — подумала я и сомкнула ресницы.
Я сидела на теплом полу, облокотившись спиной о стену, и безучастно наблюдала за черной, как полоса моей жизни, змеей. Змея, попав в «капкан» амулета, изгибалась и корчилась. Наконец, она свернулась в тугой узел, дернулась в последний раз и затихла черным пятном на молочном ворсе ковра. Всматриваясь в ее застывшие «слезы» глаз, я погладила амулет со смарагдом, испытывая смутную радость от темной силы, заключенной в изумрудном камне. Я поступила правильно, оставив артефакт себе. На пальце «монахини», спешно покидающей королевский дворец, была лишь точная его копия. Я обезопасила свою жизнь, ведь с отъездом Ликерии змеи никуда не делись. Наоборот, их стало гораздо больше. Я встречала ползучих гадов в цветущем саду, в библиотеке, в конюшне, когда хотела покормить лошадей сахарком, а сегодня даже в своих покоях. Я знала, что это будет продолжаться, пока я не сдержу свое обещание, данное командору в храме Змеерогого. Змеерогий… Однажды я уже была свидетелем его ужасной многомерной пытки. Мальчишка, чей позвоночник прошили устрашающе-длинные иглы, выкачивающие из тщедушного тельца последние крохи эфира, снился мне до сих пор. И я отчаянно не желала повторять его судьбу, а потому гнала от себя даже малейшую мысль о побеге. Нет, я не сбегу. Во всяком случае, не раньше, чем мою голову венчает корона.
