— Извини, — Левченко аккуратно вылил масло на сковороду и с тоской подумал, что яичница сейчас начнет шипеть вовсю.
Мать сидела с осанкой балерины — высоко поднятый подбородок, расправленные плечи, ровная спина. От ее седых волос пахло духами. Левченко застыл с яйцом в руке, убавил газ, но фильм как раз кончился: очкастый герой вырвался на свежий воздух и попал в объятия преданных друзей.
— Этот фильм с первой минуты держал меня в напряжении, — обернулась мать.
— Так вампир прикидывался девушкой или девушка вампиром?
— Откуда ты явился так рано? Отправили в отпуск за свой счет?
— Отпуск пока не грозит.
— Еще чуть-чуть и у тебя подгорит яичница.
— Я слежу внимательно.
Мать пожала плечами и протянула вперед руку с пультом управления. Телевизор переключился на викторину.
— А теперь ваши ассоциации со словом «лето», — провозгласил ведущий.
— Жара, — ответил Левченко с полным ртом.
— Ты не слишком оригинален, — заметила мать, переворачивая чашечку, чтобы погадать на кофейной гуще.
— А тут, по-моему, оригинальность не требуется.
Левченко быстро проглотил яичницу, стараясь не думать о хозяине мастерка, перевыборах директора фонда, истинной роли Марины, тяжелом взгляде следователя, направленном ему в спину. Но стоило ему отвлечься от настоящего, как в голову лезло прошлое. Судный день в Богородичном братстве.
Он сидел как раз здесь, на кухне — курил, рисовал на бумаге профили. Шел третий час ночи, когда зазвонил телефон. Задыхающийся голос торопливо прошептал о начале Судного дня. Левченко узнал своего человека в братстве, тот помимо участия в радениях и молитвах выполнял еще в случае надобности функции автослесаря — у верхушки имелись фешенебельные лимузины.
Двухметровый бородач Матвеев, главарь всей этой компании давно уже вещал о конце света. Левченко считал его человеком с огромной силой воздействия на людей, но внутренне очень холодным и рациональным. Поэтому он не придавал слишком много значения напыщенным фразам — зачем Матвееву гробить заведение, дающее баснословный доход. Левченко больше интересовала бухгалтерия секты. Новообращенные, порывая связь с семьей, отдавали в секту все свое имущество, но это была только малая часть совокупного дохода.
— Говори толком что происходит. Где Борода?
Но в трубке уже звучали бесстрастные гудки.
«Что-то серьезное или очередной сеанс массового гипноза?» — спросил себя Максим.
Перед тем как выбежать из дому, он связался с дежурным спецподразделением:
