— Будь по-вашему, — улыбка расплылась еще шире.
Зарычав от ярости, Рон Томас шагнул вперед, замахнувшись фонарем в резиновом футляре, как дубинкой. Белый кружок света заплясал на мокрых сводах туннеля. На несколько секунд парень пропал в темноте. Но что-то удержало гида: невидимая преграда, словно леденящее силовое поле, мешала двинуться. Ярость сменилась испугом, он опустил фонарь и направил его на парня. Дэвид Уомбурн по-прежнему невозмутимо улыбался во весь рот.
В тягостном молчании они уставились друг на друга. Наконец Рон Томас не выдержал и первым отвел глаза, его стала бить дрожь. Что-то не то было в этом мальчишке. Но нельзя выдавать испуг. Хочешь не хочешь, надо с ним разговаривать.
— Мы не можем идти назад, — Томас пытался унять дрожь в голосе, — проход завален. А что там, откуда ты идешь?
— О, оттуда мы запросто выйдем.
Бог ты мой, этот ублюдок всю дорогу знал, где выход, — и расхаживает тут, как на воскресной прогулке!
— Тогда, парень, давай выбираться поскорей. — Только не показывать раздражения, а то с такого станется ради смеха водить по кругу, если разобидится. Доверять ему нельзя.
— Ладно, но вы идите вперед, мистер, у вас фонарь. Впрочем, можете дать его мне.
Ни хрена я не отдам свой фонарь такому типу, как ты, пока жив. Вдруг тебе захочется смыться вместе с ним.
— Кстати, как тебе удалось найти дорогу в темноте? — Пауза. Может, не стоило спрашивать?
— Очень просто. В этих коридорах чувствуешь, куда идешь. Ну, ладно, мистер, ступайте вперед, а я за вами.
Рон Томас шагнул с опаской, боясь наткнуться на странную преграду, но ее не было. Он пошел, время от времени поводя фонарем, чтобы убедиться, на месте ли мальчик. Тот шел за ним. Но Рон не мог вспомнить такого, чтобы мальчишка ступил в сторону, пропуская его вперед. Будто они вмиг поменялись местами, и все! Мурашки вновь расползлись по телу, а к ним добавилось неприятное ощущение, будто мошонка сморщивается и усыхает, грозя исчезнуть. Мальчишка смотрел все с той же сосущей улыбкой, но глаза у него прояснились, в них поблескивало что-то, совсем уже не понравившееся гиду. Господи Иисусе, ну и страху же — чувствовать такого типа за спиной в кромешной темноте!
Они все шли и шли. Выработка то изгибалась, то выпрямлялась и, судя по всему, забирала вправо. Томас забеспокоился, оглянулся через плечо: "Ты уверен, малый, что не сбился с пути? Мы, сдается, идем в глубину горы!"
— Все в порядке, не беспокойтесь. Идите.
