Конечно, в холл высыпала вся школа. И каждый если не видел воочию, как Кейман заносит бессознательную меня в замок, то однозначно слышал от очевидца рассказ во всех подробностях (иногда совсем уж диких). На самом деле я не признавалась директору в любви, умирая у него на руках, и не предсказывала конец света в бреду. И даже не корчилась в агонии, прощаясь с близкими. Все, на что меня хватило, это уже в палате лазарета тихо спросить:
– Ты в коридоре сказал, что, умирая, она спрашивала, любишь ли ты ее. Что ты ей ответил?
Кейман долго молчал.
– Ничего. Я ничего ей не сказал.
Я пропустила крылогонки. Мы продули не просто с позором, мы продули так, что вся школа несколько дней ходила в трауре, и даже триумф боевиков на соревнованиях во Флеймгорде и три кубка в трех категориях не спасли положения. Капитан рвал и метал, требовал, чтобы я вышла на тренировки, валялся на ковре у Кеймана, но тот был непреклонен. Хотя, по справедливости, я честно пыталась выйти на поле, но сил не хватало даже чтобы оттолкнуться от земли.
Так что позор я переживала в лазарете.
Пожалуй, плюс был в том, что по предметам Кеймана и Ясперы мне поставили экзамен автоматом. Сошлись на том, что спасти школу от хищных тварей темного бога – достаточная проверка знаний и умений. Подозреваю, Яспера после разговора с директором долго плевалась ядом в первых попавшихся под руку адептов.
Но, в общем и целом, валяться на больничной койке было скучно. Я боялась, что меня снова будут мучить сны, но снотворное делало свое дело. У меня ничего не болело, только дикая слабость никак не желала отступать. Каждый день я отвоевывала у нее крошечный кусочек жизненных сил. Вот я сама смогла дойти до душа, вот смогла дойти обратно, вот уже ем не в постели, а за столиком у окошка. И так, шаг за шагом… прямо в экзамены.
Радовало, что Аннабет часто навещала.
– От Бастиана ничего не слышно? – спросила я в один из ее визитов.
Я уже могла подолгу сидеть, и мы грызли печенье, заныканное после завтрака.
– Нет. Ни о нем, ни о Брине. Как в воду канули.
– Понятно. Мне хочется верить, что если бы он умер, газеты бы уже взорвались новостями.
– Да, наверное. Делл… ты расскажешь, что произошло в ту ночь? Мы видели только твой щит… Яспера загнала всех внутрь.
– Расскажу… однажды. Дай мне немного времени. Я и сама до сих пор не понимаю, что произошло.
Может, Аннабет это и обижало, но другого ответа у меня пока для нее не было. Ни для кого не было, в том и проблема.
