– Да, правильно.
– Но Белтран в своем прощальном письме написал «Да примет Господь мою грешную душу»! Я изучил все стихи вдоль и поперек, однако ни в одном из них не было такой строки.
– Ты совершенно прав, Джек, это не из стихотворения.
– А откуда? Из рассказа?
– Нет, это были его последние слова. Последние слова самого Эдгара Аллана По: «Да примет Господь мою грешную душу». Ясно?
Я кивнул. Это не была цитата из стихотворения, но она тем не менее прекрасно подходила. Теперь убитых стало шестеро, и я замолчал, как будто в память о том человеке, который пополнил собой мой мрачный список. Белтран погиб около трех лет назад – внушительный срок, и за это время никто так и не заподозрил, что на самом деле произошло убийство.
– А что, разве Эдгар По тоже покончил с собой? – заинтересовался я.
– Нет, хотя мне иногда кажется, что сам образ его жизни можно назвать медленным самоубийством. Эдгар По был большим любителем приволокнуться за женщинами и сильно пил. Он, кстати, и умер в Балтиморе, в возрасте сорока лет, по всей видимости вследствие длительного запоя, из которого ему уже не суждено было выйти.
Покачав головой, я задумался об убийце – об этом неуловимом призраке Эйдолоне – который неизвестно почему вдохновлялся творчеством Эдгара По.
– А как ты вышел на Маккаферти? – в свою очередь спросила Рейчел. – Мы, конечно, тоже обратили на этот случай внимание, однако никакой записки он не оставил. По крайней мере, в досье информации на этот счет не было. Что тебе удалось найти?
Передо мной немедленно встала в полный рост новая проблема: Бледшоу. Он открыл мне то, что скрывал от всех, и мне казалось, что я не имею права вот так просто взять и доверить его тайну посторонним людям.
– Мне придется сделать один звонок, прежде чем я смогу тебе ответить.
– Господи, Джек, сколько уже можно скрытничать?! И это после того, как я все тебе откровенно рассказала! Мне казалось, что мы с тобой обо всем договорились.
– Совершенно верно, мы заключили сделку. Мне только нужно позвонить и выяснить кое-что. Решить проблему этического характера. Остановись у телефонной будки, и я сделаю это на твоих глазах. Не думаю, что мой человек станет возражать. Главное, что Маккаферти включен в общий список. И записку он оставил. Знаешь какую? – Заглянув в свой блокнот, я прочел: – «И порвана связь с горячкой, что жизнью недавно звалась». Это из стихотворения «К Анни», как и в случае с Гарландом Петри.
Я покосился на свою спутницу и понял, что она все еще расстроена.
