И хотя она говорила, что его ждала, в голосе проскользнуло легкое недовольство. Или мне это показалось – настолько хотелось, чтобы она сразу же поставила на место инора, обозвавшего меня «деткой».
– Успел раньше, Маргарета. – Он выразительно чмокнул мою нанимательницу в подставленную для поцелуя щеку и продолжил: – Ты же рада, правда?
– Рада, рада, – немного ворчливо ответила та, – но я же просила тебя не входить через эту дверь.
– А та меня не пускает, Маргарета, – усмехнулся он. – Ни в какую. Опять там что-то у тебя разладилось.
– В самом деле? – недоверчиво сказала инора Эберхардт. – Я посмотрю. Но мне кажется, ты шутишь. С тебя станется.
– Дорогая, я серьезен как никогда, – важно ответил Эдди и, покосившись в мою сторону, спросил: – Так ты откроешь черный ход? Я там, между прочим, сумку с твоим заказом оставил.
Инора испуганно ахнула.
– Да ты с ума сошел, Хофмайстер! Не первый день работаешь!
Говорила она уже на бегу, к черному ходу устремилась с поспешностью, совершенно для нее невероятной. Эдди хмыкнул, подмигнул мне и сказал:
– Вот видишь, детка, а ты ее звать не хотела. Если сопрут сумку, вся вина на тебе будет. А содержимое ее ого-го сколько стоит.
– Вся вина, инор Хофмайстер, будет на том, кто свои вещи без присмотра разбрасывает, – холодно возразила я.
Еще не хватало, чтобы он свои проблемы на меня перекладывал. Нет уж, если остался без сумки, то меня в этом обвинить не удастся. Но Эдди больше вниманием меня не удостоил, он неторопливо, чуть вразвалочку, пошел за инорой Эберхардт, и вскоре их голоса стали доноситься от черного хода. Судя по тому, что общались они мирно, сумка никуда не пропала и дождалась хозяина в целости и сохранности. Сама инора заглянула в торговый зал через несколько минут и сказала:
– Штефани, закрывай магазин. Потом мне поможешь разложить.
– Маргарета, тебе прошлого раза не хватило? – неожиданно зло сказал Эдди. – Пусть она уходит домой, мы сами разберемся. Слишком сильный шок будет.
– Не тебе решать, Хофмайстер, – высокомерно ответила инора Эберхардт. – Штефани, как закроешь, спустишься вниз.
И посмотрела на Эдди так, что сразу было понятно – сейчас ей, как говорится, вожжа под хвост попала, и никаких возражений она попросту не услышит. Тот и не стал ей ничего возражать, лишь зло сплюнул на пол, показывая свое отношение к такому поведению. Плевок проводили взглядом мы обе – обычные посетители так себя не вели. У нас все же косметический магазин, а не общественный туалет.
