– Так же как и прошлый заказ?
Голос покупательницы был неприятно-высокомерным, хотя она разговаривала не с обычной продавщицей, а с хозяйкой магазина. Но меня это уже не удивляло. Как я успела заметить, чем больше денег оставляла клиентка в этом магазине, тем с большим пренебрежением относилась к здесь работающим. Вот инора Эберхардт ничуть не беднее ее, а обращается с нами предупредительно и заботливо. Наверное, потому, что у этой неприятной дамы в эльфийском шелке все силы уходили на борьбу с возрастом и на вежливость ничего не оставалось.
– К моему глубочайшему сожалению, в прошлый раз произошло какое-то недоразумение, – не убирая улыбки с лица, сказала инора Эберхардт. – Раньше в моем магазине такого не случалось. Подобные заказы я никогда не выполняю без предоплаты. Вы же не будете утверждать, что Марта взяла у вас деньги? Предупреждаю сразу, без ее расписки я не поверю. Она была девушкой честной.
Слово «была» мне почему-то резануло слух, показалось, что инора Эберхардт специально его подчеркнула. Возможно, для меня, показывая, что не всякое доверие оправдывают? Но я ничего такого и не задумывала…
– Нет, – с гримасой отвращения ответила покупательница, – денег она у меня не брала, вы правы. Но уверяла, что все будет сделано точно и в срок.
Мне показалось, что про деньги она сказала после некоторого колебания. Видно, хотела получить с иноры Эберхардт работу бесплатно. Желание ее понятно, но это не значит, что в таких вопросах ей непременно пойдут навстречу. Моя нанимательница опять лишь вежливо улыбнулась в ответ, не желая повторять одно и то же несколько раз.
– Чеки вы принимаете? – инора неприятно поджала губы и с подозрением уставилась почему-то на меня.
– Конечно, леди, – ответила ей инора Эберхардт, – мы стремимся во всем идти навстречу нашим клиентам.
Но когда клиентка на основании этих слов попыталась снизить хоть на немного запрашиваемую сумму, хозяйка оказалась очень неуступчивой. Она поджала губы не хуже своей собеседницы и заявила, что работать себе в убыток не собирается, и если уж леди сюда направили, то должны были предупредить, что торговаться здесь не принято.
– Торговаться везде принято, – попыталась возразить та, – я же не один крем заказываю. И эта ваша рыжая продавщица говорила…
– Поверьте, леди, – проникновенным голосом сказала инора Эберхардт, – я не имею возможности сбросить ни единой медной монетки. Еще немного – и мне придется докладывать свои деньги.
