– Спокойно-спокойно-спокойно! – Выставляя руку вперед, затараторил… – Это я! Лэнс!
Он сорвал капюшон, и мы увидели нашего друга. Такое ощущение, будто замерло время, не только пространство. А потом мы одновременно рванулись к нему.
– Лэнс!
– Ты живой!
– Ты в порядке?
– Что случилось?
– Как ты вернулся?
– В чем ты?
– Где ты был?
Мы с подругами засыпали его вопросами, но Лэнс только хмурился, отступал, пытаясь нас к себе не подпускать, а когда мы закончили, он вроде бы слегка расслабился. Его челка больше не скрывала лоб, теперь волосы были аккуратно убраны назад, а метка Жнеца красовалась на его лбу, словно часть его самого.
– Я… – Лэнс немножко замешкался, – Жнец.
– Ты умер?
– Ты жив? – Одновременно с Уилл спросили мы.
Про «умер» спрашивала Уилл, а когда взглянула на меня, коротко улыбнулась, мол: «Не думай, я магией смерти больше не увлекаюсь».
– Лэнс, – всхлипнула, наконец, Эни и даже осмелилась шагнуть вперед.
– Нет-нет-нет! – Отступил тут же Лэнс. – Я теперь Жнец, ко мне нельзя прикасаться.
Ну да, это правда.
– Что произошло? – Спросила Джози. – Тот… Жнец, он ведь искал тебя, так ведь?
Лэнс взглянул своими теперь новыми серыми глазами, в рисунке которых теперь угадывался… череп. Да, похоже, он настоящий Жнец.
– Да, – подтвердил Лэнс, и его глаза пронзило серебро. Нет. Ртуть. – Это правда, пришло мое время быть Жнецом.
Лэнс с огромным чувством вины взглянул на Эни, которая снова начинала закипать. То ли злость, то ли отчаяние, было не понять. Она еще и всхлипывала, по щекам текли слезы.
– Простите, я хотел прийти раньше, но не смог, – объяснился Лэнс. – Принимал списки, учил правила должности просто…
Теперь Лэнс как-то замялся, и тут-то я поняла, что мы, хоть и ворвались в комнату Эни, все же он пришел к ней, а не к целой толпе. Правда, выходить мы не спешили. На всякий случай. Да и потом – Лэнс же наш друг тоже!
– Эни, – Лэнс шагнул к ней ближе, все равно сохраняя расстояние между ними в два метра, – я хотел сказать тебе: мне нужно было принять это на себя и стать Жнецом. Но это не навсегда.
Лицо Эни тут же вытянулось, она перестала плакать, мы с девчонками задержали дыхание.
– Мой срок – год, – сообщил Лэнс. – А потом я вернусь к своей жизни. Я… хотел спросить… – Лэнс снова покосился на нас, но мы просто не могли уйти. Он это понял и смирился. – Ты будешь меня ждать?
Эни то ли икнула, то ли непонятно, но ее нижняя губа задрожала, и она ее закусила, шагнув чуть ближе к Лэнсу.
– И ты вернешься? – Спросила она. Лэнс кивнул. Легкая тень неуверенной улыбки отразилось на лице друга, такая же тронула Эни. – Навсегда?
