Перси опустил глаза на Зою, что умиротворенно спала у него на груди. Парень умудрился встать, не разбудив ее, прежде чем шагнул в тени, перенесясь в домик Артемиды. Уложив девушку на кровать, он подумывал о том, чтобы поцеловать ее, но решил, что лучше не делать этого в домике богини девственности.
Он просто отступил назад, прошептав: «Извини». И снова шагнул в тень, на этот раз очутившись в тронном зале своего отца. Аид с Персефоной удивленно поднялись на тронах.
— Персей, — уголки губ Аида приподнялись, когда Персефона вскочила, чтобы обнять парня.
— Что это ты вдруг решил почтить нас своим присутствием? — тепло спросила она. Перси улыбнулся матери, но стоило ему обернуться к Аида, как его лицо приняло наисерьезнейшее выражение лица.
— Мне нужно разрешение на посещение Элизиума.
— Что? — переспросил Аид. — Но ты можешь заходить туда, когда захочешь.
— Мне нужно посетить кое-кого в Элизиуме, я не могу сделать это без твоего согласия.
— Перси, есть закону, которые даже я не смею нарушать, — печально качнул головой бог мертвых.
— У меня нет выбора, мне очень нужно поговорить с мамой, — Перси уточнил, покосившись на Персефону, что печально улыбнулась. — С настоящей мамой.
— О чем таком важном ты хочешь поговорить с ней? — Аида начало разбирать любопытство, хоть он и старался не показывать этого. Перси опустил глаза в пол, глубоко вздохнул, прежде чем резко взглянул отцу в глаза.
— Мне нужно ее благословение, чтобы искупаться в Стикс.
— Нет! — практически закричала Персефона. — Ты не сделаешь этого, Персей!
— Мне и твое благословение нужно будет, я хочу обезопасить себя со всех фронтов. Персефона была готова спорить, но Аид прервал ее, спросив, зачем вообще их сын хочет пойти на такое.
— Мы должны уравнять наши шансы в войне, если Лука искупался в реке, то и мне придется, — объяснил Персей, грустно взглянув на мать.
— Даже не думай о том, чтобы позволить ему это сделать! — недоверчиво обратилась к задумчивому Аида его жена. — Я не позволю подвергать опасности моего единственного сына, несмотря на ситуацию. Впервые отец посмотрел на сына с таким беспокойством, которого Перси еще не видел.
— Я не могу быть величайшем отцом в мире, но я сделаю все возможное, чтобы мой сын выжил. Ты бы предпочла, чтобы он сражался с титаном без всякого преимущества? Персефона возмущенно всплеснула руками и вылетела из тронного зала, оставив Аида наедине с Перси.
— Завтра можешь зайти в Элизиум, но не приходи один, — Аид подошел к сыну, положив ему руку на плечо. — Мне жаль, Персей, что у тебя сложилась такая жизнь. Даже, если не дай Олимп, с тобой что-то случится в шестнадцать лет, я горжусь сыном и героем, которым ты стал.
