В церковной сторожке много лет ютился старик, исправляющий обязанности привратника.
Знакомые богомольцы оделяли его медяками, которые он припрятывал на инвалидность. Однажды он решился израсходовать двадцать рублей на покупку нового пальто – старое сильно поистрепалось, лет пятнадцать не видело оно ремонта.
У сторожа этого был знакомый человек из мастеровых, с которым он дружил и водил компанию: в праздник после обедни бывал с ним в трактире и угощался чаем. А нередко даже заходил к нему на квартиру, чтобы проведать.
Как-то приходит к старику мастеровой и просит «на одёвку» новое пальто:
– Нынче на именины зван к куму, так желательно почище одеться.
– Что ж, – согласился старик, – я с удовольствием, только ты его не порви или не загваздай…
– Ну вот ещё! – возразил мастеровой. – Нешто я не знаю, что вещь новая. В цельной сохранности завтра утром доставлю. Будь благонадёжен.
Старик снял с гвоздя своё новое пальто и отдал его своему приятелю. Тот быстро снял с себя своё старое дырявое, сложил его комком на сундуке и облачился в новое.
Старик его проводил, закрыл за ним дверь и, так как время было вечернее, вскоре лёг спать.
Утром рано обнаружено было убийство. Старика нашли в сторожке мёртвым в обстановке, указывавшей на цель грабежа. Всё перерыто, разбросано, замок у сундука взломан.
Что именно похищено – никто не мог указать, потому что никто в точности не знал имущественную наличность покойного. Таким образом, следственное производство было затруднено.
Но вдруг один из понятых заявляет следователю:
– Пальто нового нет… Старик намедни справил себе тёплую одежду…
Наткнулись на драную одежонку мастерового.
– Это чьё бы такое было?
Следственная власть начала было торжествовать, очевидно, напали на след.
Начались розыски.
Обнаружить приятеля убитого старика было, конечно, нетрудно. Нашли мастерового и с уликами налицо.
– Откуда у тебя это пальто?
Мастеровой повалился в ноги:
– Ей-богу, не трогал старика! Пальто хотя и его, но он мне дал его в одолжение надеть на вечер, когда я к куму на именины ходил.
Мастерового, разумеется, арестовали. Показывали ему его драное пальто, найденное в сторожке, он его признал своим.
Всем было ясно, что сторож убит непременно этим мастеровым, воспользовавшимся и сбережениями убитого старика, и его новым пальто. Однако, как мастерового не пытали, а в преступлении он не сознавался. Стоял на своём, что знать ничего не знает.
Следователь ему доказывал:
