Но ни я, ни Сомов не соглашались, да и не могли согласиться с таким вариантом выгрузки.
Наши противники, исчерпав все «научные» доводы, начали предлагать пари, ставя в заклад самые невероятные вещи. Бурный спор затянулся до ночи, а ночью старшина катера сообщил, что «неподвижный» айсберг сдвинулся с места. Спор разрешился сам собой. Но мучительный вопрос, как произвести разгрузку, по-прежнему оставался неразрешимым. Ни принятая на корабле ванна, ни заботливое внимание командования корабля не смогли натолкнуть нас на какую-нибудь счастливую мысль.
Утром 1 февраля Ветров снова вывел «Лену» на рейд Мирного и стал курсировать вдоль барьера, внимательно разглядывая его.
— Есть одно место, где корабль может пришвартоваться, — в раздумье говорил капитан. — Там в прошлом году уже выгружалась «Лена». Но место очень опасное, часто бывают обвалы барьера.
Однако иного выхода не было.
Выгрузка продолжалась круглые сутки, и даже когда в ночь со второго на третье разразилась метель с мокрым снегом, работы не прекращались.
3 февраля снова наступила хорошая солнечная погода. Штиль. В трюмах «Лены» осталось около тысячи тонн, и появилась уверенность, что она благополучно разгрузится. Ветров и Борщевский уже планировали отход.
Но в конце суток разразилась катастрофа. В 21 час 45 минут дежурный радист сообщил по телефону:
— Сейчас звала «Лена», предупредила о срочном аварийном сообщении и замолчала.
Мы немедленно помчались к месту выгрузки. «Лена» уперлась носом в барьер, вокруг плавали крупные и мелкие куски льда, обвалившиеся с берега. На борт корабля попасть было нельзя. Рядом с нами, возбужденные, стояли товарищи, работавшие на разгрузке в ночную смену. Из их реплик выяснилось, что в момент обвала на краю барьера находились сани, на которые грузили бочки. Когда стена стала обваливаться, тракторист Николай Комаров, находившийся в это время на тракторе, успел все вытащить на устойчивую часть барьера. Но с накренившихся саней полетели вниз бочки, и вместе с бочками и льдом в воду упало девять человек. Катер и спущенные на воду вельботы всех выловили, но двое оказались мертвыми — гидрограф Н. И. Буромский и студент-практикант Ленинградского инженерного морского училища Е. К. Зыков.
С борта «Лены» прокричали:
— Второй механик Анисимов без сознания — перелом бедра, сотрясение мозга. Главный механик Желтовский, руководивший разгрузкой в эту смену, поднят в тяжелом состоянии, внешних признаков повреждений нет, но, по-видимому, общий ушиб и повреждение позвоночника. Остальные отделались испугом. Судовой врач и врач экспедиции Константинов сейчас в лазарете оказывают помощь больным. Необходима помощь береговых врачей Мирного!
