Немного о планах капитана де Сото
Бальтазар никогда не относил себя к людям терпимым.
Он ненавидел плохой кофе и не выносил женщин, пытающихся втиснуться в пилоты и наемники. А еще больше не выносил женщин, которые втягивали его в свою жизнь, даже если они цепляли его самым краешком собственных проблем, – это жутко раздражало.
Хотя одной все-таки удалось заставить его остановиться, прислушаться и чуть-чуть изменить собственным принципам.
Что тоже ему не нравилось. Совсем.
Вообще не нравились люди, которые вынуждали пересматривать привычные вещи, меняться и подстраиваться под перемены, которых, видит Саджа, в его жизни и так было достаточно. Проклятье, он был слишком стар для перемен, но мироздание никак не хотело оставить Бальтазара в покое и позволить жить в мире, к которому он привык.
Вы только гляньте, он начал проникаться сочувствием к этой мелкой пигалице! Перед матерью ее защищал, – чтоб этой дамочке икалось там на ее планете! Успокаивал даже, уверял, что не уволит, хотя стоило бы. Глупо попалась, не уследила, хотя у пилота глаза должны быть даже на затылке! И сам Бальтазар – старый идиот, раз сразу не взял на себя управление кораблем и не провел “Химеру” через кольцо.
Доверился, потерял бдительность. Впечатлился показательным выступлением Наварро на планете. Она отлично летала, и он был не дурак, чтобы это отрицать. В то мгновение казалось, что девчонка была рождена для кресла пилота: вся ее суть изменилась, как только хрупкие ручки вцепились в штурвал.
Нельзя доверять безоговорочно. Теперь ему придется присматривать за Наварро. Не брать контроль на себя полностью, но и не отпускать поводок слишком сильно. Не готова она для стрессовых ситуаций, мелкая еще. Учить ее надо, а не бросать в омут головой вниз.
Правда, все это меркло перед его ненавистью к тварям вроде Падальщиков.
Бальтазар уже однажды попадался в их сети, едва ноги унес.
Наваливались они толпой, выковыривали жертву из корабля, как рыбу из консервной банки. Падальщики не отличались ни силой, ни изобретательностью, но ими управляло нечто, превращая разрозненных людей в единый механизм.
Что видел один – видели все, а уж чуйка у этих тварей была отменная, как у диких животных.
Остановившись у внешней двери, Бальтазар окинул взглядом команду.
О Жель можно не волноваться. Она будет драть так, будто это последний бой в ее жизни, загруженная боевыми программами под самую крышку. Асази мог за себя постоять, да и Жель всегда прикрывала его спину, если что-то шло совсем не по плану.
